Ответить на комментарий

ДРОЗДОВ Виктор Алексеевич

ДРОЗДОВ
Виктор Алексеевич
img771.RV_.jpg

Я змяніў фармат старонкі: агульную застаўку паставіў пад партрэтам Віктара, каб падкрэліць, што тут будзе не толькі мой аповед-роздум пра яго, падзеі і акалічнасці ў АГК, але і працяг НАШЫХ размоў. Менавіта, каб падкрэсліць, дадаткова звярнуць увагу чытача, хаця гэта зразумела і без падказкі.

Апошні раз бачыўся з Віктарам у ліпені 2009 года -- выпадкова сустрэў у скверы недалёка ад дома, дзе ён жыў: сядзеў на скамейцы. Пагаварылі недоўга, бо я кудысці ішоў па справе. Ён сказаў, што адчувае сябе неважна, але болей яго турбуюць ногі – баляць, нават апухшыя. І паказаў ногі: сапраўды хворыя. Ногі амаль у такім жа стане ў многіх мужчын і жанчын, каму болей 70-ці. Наколькі гэта сур’ёзна, меркаваць не магу: мае ногі баляць пастаянна, але зусім інакш, а ўсё ж вытрымліваюць нават поў-марафона.

Рыхтаваць заметкі (і фатаграфіі) да 50-годдзя АГК я пачаў даўно (яшчэ да 45-годдзя, але ў той час нічога не зрабіў), а непасрэдна – за поўгода да Юбілею. Вось тады, у канцы 2009-га ці ў пачатку 2010 года, я пазваніў Віктару, каб сустрэцца: усё ж мы не толькі працавалі разам у АГК болей 20-ці гадоў (пяць гадоў непасрэдна сумесна), а і добра знаёмыя па вучобе ў БПІ.

Не сустрэліся: ён быў нездаровы, мабыць, сказвалася зіма, абяцаў пазваніць, як будзе адчуваць сябе дастаткова добра. Не пазваніў. І на сустрэчу ў АГК і на юбілейнае паседжанне не прыйшоў.
Я не стаў яго турбаваць: калі нездаровіцца, пра што іншае можа ісці размова?

І вот – сумотная звестка: Віктар пайшоў назаўсёды…

ПРАДМОВА
Першым, каго ўбачыў, пераступіўшы парог АГК у канцы верасня 1964 года, -- пераступіўшы парог у літаральным сэнсе, -- быў Жэня Толмач: ён сядзеў за вялікім сталом каля супрацьлеглай ад уваходу сцяны. Але я да яго не падыйшоў – падумаў, што памыліўся, і адразу пайшоў да галоўнага канструктара.

Выйшаўшы ад галоўнага канструктара, адыйшоў крыху ўбок ад уваходу ў кабінет, на свабоднае месца, каб прачытаць, што ён напісаў на маёй заяве. Аказалася, напісана штосці мне незразумелае: аформіць на МАЗ.(!) Хацеў падыйсці да Жэні Толмача, каб запытаць, і тут убачыў Мечыслава Шумскага. Вось сустрэча! Ён і растлумачыў загадку: хітрасць-маніпуляцыя з-за неадпаведнасці штата АГК пастаўленай перад ім задачы. Юрыдычна – філіял МАЗа. Зразумеў!

Калі казаць “вобразна”, амаль тое ж, што праца інжынераў у падшэфным калгасе: афіцыйна інжынераў у калгасе няма, але яны працуюць там з мая па лістапад: спачатку збіраюць камяні, потым косяць сена, будуюць кароўнік, свінарнік, сенасховішча, а ўвосень выбіраюць бульбу ажно да замаркаў. Знаёмая савецкая хітрасць -- хлусня-абман дзеля дабра, бо чэсна зрабіць немагчыма з-за “бюракратычных рагатак”. Хаця ніякіх “рагатак” няма: ніхто не хоча “порціць нервы” сабе і начальнікам. А калі схітрыць-падмануць – усім добра, асабліва ніжэйшым начальнікам: на хлусні-падмане яны паднімаюцца ўсё вышэй і вышэй – да самых вышэйшых начальнікаў: Савецкая Сістэма.

У першы працоўны дзень я зноў прыйшоў да галоўнага канструктара: ён запрасіў начальніка канструктарскага бюро шассі (Денисова А.Г.) і перадаў мяне яму.
Пакуль з начальнікам бюро ішлі да канкрэтнага працоўнага месца, я ўбачыў Аркадзія Бамбешку – яшчэ адна нечаканая сустрэча!..
Пазней, ужо днём, -- Іосіфа Мацкевіча!..

І следам -- Віктара Драздова!!!
-- Ба, знакомые всё лица!.. – Так, увачавідкі эмоцыянальна, я прывітаўся з ім.
Віктар стрымана ўсміхнуўся, – менавіта такім я і помніў яго, -- і без эмоцый запытаў :
-- Ну что же не договариваешь до конца? Вроде на тебя не похоже, чтобы забыл школьную программу?
Гэта – Віктар Драздоў: адукаванасць, далікатнасць, гумар, самаіронія і… камплімент субяседніку. Менавіта гэтымі якасцямі-характарыстыкамі падабаўся мне Віктар у інстытуце.

Пазней убачу: да самога Драздова ставіліся не надта далікатна – нават груба, а, здаралася, і подла. Ды не толькі “правящие и руководящие”, -- гэта зразумела! -- але і тыя з НЕправящих, хто як і правящие, яму і ў падмёткі не гадзіліся. Безумоўна, менавіта ТАМУ і ставіліся так, што побач з Віктарам адчувалі сябе – і выглядалі ў вачах іншых! – прымітыўнымі, невукамі-недараслямі. А многія і горш: у ТОЙ час у асяроддзі савецкай фронда-інтэлігенцыі была папулярнай новая і незвычайная для русского языка характарыстыка “кретин”.

DSCN9434.RV_.JPG
“Хрестоматийная фотография”. Аавтор – И.И. Пархимович.
Начальник бюро механизма разгрузки Э.И. Иванов будто бы пришёл в бюро механических передач (нач. бюро В.Л. Эльперин, слева) для совместного решения вопросов. За Ивановым – В.А. Дроздов, А.В. Шикуть и И.С. Мацкевич.
Предположительно 1961-й или 1962 год.

Нет, не забыл я школьную программу, -- забыть её невозможно! – а лишь не договорил “небезызвестные глупцы”: с первого слова называть глупцом, хотя бы и в шутку? Конечно, с Виктором можно пошутить даже так, но мы же не виделись пять лет…

Мне всегда нравилось деликатное – интеллигентное! – остроумие Дроздова, его спокойная, взвешенная манера разговаривать, уважение собеседника. Спустя много лет эти качества Виктора я оценил применительно к себе, когда после изгнания из бюро эксплуатационной документации, работал с ним вместе, под его руководством и опекой. Спустя много лет...

Вышли на лестничную площадку, она же – “курилка”, Виктор размял сигарету, прикурил.
-- Ты же, помню, говорил, что едешь на работу в Тулу? – спросил как между прочим.
-- Да. Как видишь, вернулся -- встретились: пути людские, как и пути господни, неисповедимы.
-- А я ожидал, что ты скажешь иначе: “отечества и дым нам сладок и приятен”, -- он улыбнулся деликатно и хитро, с намёком.
-- Почему по-Державину, а не по-Грибоедову? – Спросил я тоже с оттенком провокации.
-- Если ты заметил, значит, знаешь…

Это -- Виктор Дроздов! На таких “мелочах” его не поймаешь.
Хотя -- не мелочь: в разнице -- деликатный нюанс. Но все помнят, -- и цитируют, -- по-Грибоедову: у него проще и понятней. Проще – да, потому будто бы и понятней: исчез тонкий оттенок, грань между Великим Державиным и образованным, умным и остроумным дворянином Чацким… из литературного произведения. Вероятно, именно эту разницу хотел подчеркнуть Александр Грибоедов, талантливый, образованный и ядовито, иногда цинично зубоскальный дворянин России. Его интерпретация свободней произносится и легче запоминается – получился облегчённый “вариант для всех”. Облегчённый в широком смыле. А Виктор пользовался натуральным вариантом – по-Державину, менее понятным. И менее доступным, потому что мы “проходили” Державина в школе лишь мимоходом. После НАШЕГО выпуска даже и мимоходом не упоминали. А Грибоедова “разобрали на цитаты” во всех школах-университетах.

СТУДЕНТ ДРОЗДОВ: ШАХМАТИСТ и ПРЕФЕРАНСИСТ
IMG_6706.RVjpg_.jpg
Главный корпус Белорусского политехнического института. (Репродукция фотографии из выпускного альбома.)

DSCN9424..RVJPG_.jpg По моему мнению, фотография сделана в лаборатории двигателей Белорусского политехнического института: слева видна часть нагрузочного устройства стенда для обкатки и испытания моторов.
Из семейного архива Дроздова В.А.

Программы общеинженерных ВУЗов разработаны для среднестатистических школьных “хорошистов”: если первый год студент занимался вдумчиво и настойчиво, з желанием разобраться и знать, то дальше учёба шла легко: в первый год он создавал базу и систему, вырабатывал методику.
Виктор учился свободно, без напряжения и хорошо. Хотел пояснить “хорошо, как и большинство студентов”, но передумал: зубрилы тоже были “хорошистами”. Однако позже, на производстве, от их усердия, молчания и откровенного подхалимства тошнило-выворачивало: они и здесь брали нахрапистым усердием, а не интеллектуальным уровнем.

После первого матча на первенство мира по шахматам (в 1948 году) учителя и наиболее способные ученики общеобразовательных школ начали “заболевать” шахматами: игра в шахматы становилась настолько популярной, что сельские дети сами изготовляли шахматы, -- это легко, только надо усидчивость и внимательность, -- чтобы сражаться за звание лучшего в школе или деревне. Мы, младшие дети, видели это. А после 1951 года уже участвовали в состязаниях со старшими школьниками: имена “Ботвинник” и “Бронштейн” становились нарицательными – превращались в именушки для наиболее способных шахматистов.

В университетах-институтах я увидел по-настоящему серьёзные сражения.
В каждой академической группе БПИ выявлялись сильнейшие студенты, один или два, они участвовали в соревновании на первенство по факультету, а уже сильнейшие из них выступали потом в факультетской шахматной команде на первенство института – схема простая и знакомая. Виктор Дроздов был известным в институте шахматистом.

И преферансистом – тоже.
В предыдущей строке надо было поставить восклицательный знак и многоточие хотя бы в скобках, -- (!..) -- но не ставлю, чтобы пояснить.

Преферансистов было меньше, чем шахматистов. Мнение, возможно, спорное: в нашей группе не было шахматистов даже факультетского уровня, но были четыре(!) преферансиста. А в
параллельной – наоборот: два шахматиста институтского уровня, а преферансистов -- ни одного.

Преферансистов было меньше не потому, что игра в преферанс в отличие от шахмат называлась “азартной”, и студент, пойманый комиссией студсовета за игрой, мог схлопотать выговор, -- при повторной провинности лишался места в общежитии, -- а прежде потому, что в преферанс играли “на деньги”. А мы, дети ограбленых, нищих колхозников, были нищими. В лучшем случае мама давала кусок сала, а, бывало, и мешок бульбы, если ей удавалось передать его с колхозной машиной, которая шла в Минск на базар. Потому мы играли в основном в “тысячу”, “кинга” и “дурака” – “для разгрузки нагрузки” или “для заполнения паузы” между лекциями и кино.

IMG_6710.RV_.1.jpgМой одноклассник и друг Николай Качановский, студент 52-й группы АТФ. И напарник Виктора по преферансу.
IMG_6712RV.1.jpg Автор заметок. Снимок сделан 14 декабря 1954 года: мне 19 лет.

В преферанс играли те студенты, кому родители помогали деньгами – дети учителей, врачей, военных и рабочих. Хотя ставки в игре малые, всё же такое удовольствие не всем по карману, точнее, лишь некоторым. Виктор – из семьи рабочих: деньги у отца были хотя и небольшие, но помогать сыну мог. Моему школьному другу Николаю Качановскому мама тоже помогала: она работала в школе техничкой – получала 240 рублей. (Наша стипендия на первом курсе – 275 руб.) Он учился с Виктором в одной группе – 52-АТФ. И играл с ним в преферанс. Но в шахматы не играл. А в кино я его “тащил”.
Коля Качановский – один из лучших учеников Дюдевской средней школы НАШЕГО выпуска. Через него я познакомился с Виктором Дроздовым.

Мы поступали в институт по конкурсу от “4” до “5” на место. Причина большого конкурса – война. НАШ выпуск в средних школах (1954 год) – первый выпуск учеников, которые пошли в первый класс в 1944 году.
Три года немецкой оккупации школы не работали (детали опускаю), потому в первый класс поступили дети 1935-го, 1936-го и 1937-го годов рождения, даже 1938-го: в 1954-м выпускников было много, хотя до 10-го класса дошёл лишь четвёртый или пятый ученик из первого класса 1944 года.

Если смотреть на НАС с такой позиции, -- конкурс большой! – то студентов, не спобных освоить дисциплины по программам общеинженерного ВУЗа, не должно быть. В принципе верно, однако были и посредственные студенты. Но они не играли даже в “кинга”: одни стеснялись постоянно проигрывать, другие непрерывно “зубрили” -- в преферанс играли только сильные, смышлёные.

Понятно, не все сильные вообще хотели играть в карты: они занимались в спортивных секциях, кружках художественной самодеятельности или в секциях студенческого научно-технического общества. Такие занятия поощрялись деканатом, особенно “научные исследования” в СНТО.
Увы-и-ах, “резаться в карты” и “срываться с лекций в кино” было интереснее…

В преферанс играли хлопцы спокойные, неторопливые, рассудительные, с хорошей памятью: “заводных” и “нервных” не допускали до “пульки”.

В игре в преферанс был и деликатный нюанс: деньги, проигранные одними и выигранные другими, пропивали вместе. Много ли набиралось денег в “банке”? Всегда не меньше, чем на бутылку водки: “пульку” заказывали именно с таким расчётом. Кто забирал “банк”, тот шёл за бутылкой и закуской. Иногда игра продолжалась… до второй бутылки, взятой в запас. После этого ложились спать. Завтра – воскресенье: учёба, отдых или похмелка(?).

Это – лишь один “штрих” НАШЕГО ПОРТРЕТА, портрета советских студентов того периода. Про остальные “штрихи” написано-рассказано много и интересно, возможно, позже и я добалю свой “штришок”, если хватит времени и здоровья.

Виктор не только играл в шахматы и преферанс, но и много читал, -- наше поколение читало много! – и ходил в кино: мы смотрели по 5-10 картин в месяц! Трудно поверить? Я и сам удивился, но – факт: я нашёл свои записки.
Кино было интересное! Особенно “трофейные” фильмы.

В определении-характеристике “трофейные” -- ложь и подлость советской пропаганды: это были не только захваченные в качестве трофеев КОПИИ голливудских фильмов, но и ленты, подаренные(!) Советскому Союзу правительством Его Величества короля Великобритании. Такие трофеи!..

Были и не “трофейные”, а купленые для проката -- интересные, познавательные.
Разумеется, в прокат пускали самые лучшие фильмы по взгляду из “министерства правды” со Старой Площади в Москве.
На фильмах и литературе мы, студенты, развивались как люди, как инженеры – росли...
IMG_6711.Зор.RV_.jpg

Заграничные фильмы интересны не только потому, что в большинстве были шедеврами мирового кино, о чём мы знать не знали, но и потому, что ничего подобного своего мы не видели и видеть не могли: “Тарзан”, “Петер”, “Тень и свет”, “Колдунья” с юной красавицей Мариной Влади, “Женщина без прошлого” (“Wer kennt diese Frau?”), “Опасное сходство” (с Жаном Маре)...
И – “Возраст любви”!.. Лолита Торрес затмила всех советских артисток, пока не появилась Людмила Гурченко в “Карнавальной ночи”. Но временно… Лолита несколько раз приезжала в Советский Союз и всегда концертные залы были полными.

“Серенада Солнечной долины” з джаз-оркестром Гленна Миллера, возможно, стала мини-бомбой замедленного действия не только под советскую музыку, но и под всю культуру вообще.

“Мост Ватерлоо” – Лоуренс Оливье и Вивьен Ли: вальс “При свечах”…
Записал отдельной строкой, выделил шрифтом и оставил многоточие.

“Господин 420” и индийские песни буквально ворвались к нам, ничего не знавшим об Индии.
И Радж Капур прочно и надолго “прописался” на советском киноэкране.

В европейских фильмах, особенно Нового Итальянского Возрождения, показывалась реальная жизнь после войны – трудная, горькая и жестокая: они заставляли думать, искать выход и сражаться за лучшую жизнь. Даже погибать за неё.
“Плата за страх”, “Нет мира под оливами”, “Ночи Кабирии”, “Похитители велосипедов” ошеломили советских людей ПРАВДОЙ. Мы не могли понять, почему сами капиталисты так беспощадно разоблачают “звериную сущность капитализма”? Ведь по советской пропаганде, там не было никакой свободы, свободы слова -- и подавно. А она, свобода, -- вот: смотри! И думай-размышляй…

Были фильмы и просто красивые и смешные -- с красивыми артистами, интересные как зрелище, запомнился “Фонфан-тюльпан” с Жераром Филипом и Джиной Лоллобриджидой: смотрели по два-три раза.

Наши “Кубанские казаки” и “Свадьба с приданным” -- социалистический реализм: циничая ложь-фальсификация, сказка в красивой упаковке Исаака Дунаевского и Бориса Мокроусова, пропаганда-мифология, такой же “опиумом для народа”, который громил гениальный вождь пролетариата В.И. Ленин. Партия приучала людей жить в нереальном, вымышленном, сказочном мире и ждать его воплощения в реальность. Ждать – терпеть голод, холод, жить в землянках и бараках. И не протестовать.

Сама же Партия жила в домах и дворцах – в центре Минска от
главпочтамта до ул. Долгобродской. Народ – в бараках и полубараках в заводских районах.
(В 2005 году в Минске люди жили в бараках, построенных после войны пленными немцами: без никаких “удобств”, уже гнилые. Но ещё жилые!.. За Минском есть и худшие – с 1930 года: в них тоже живут ещё живые вдовы и дети Погибших Солдат -- сатанинская справедливость.)

Другое направление лжи-фальсификации – романы и фильмы о Великой Отечественной войне: ложь на лжи едет и ложью погоняет -- нагло, подло и цинично.
Большинство из нас реальной войны не знали, а фронтовики лишь добра выпивши(!) рассказывали кое-какую правду.
Но партизан мы знали хорошо: бандиты-грабители -- коротко и деликатно. Потому ложь о их подвигах была для нас очевидной и ...страшной: мы знали – и видели! – правду.

Мы знали, КАК и ПОЧЕМУ немцы сжигали деревни и людей.
Спорить, говорить правду о партизанах можно было только в своей комнате. В чужой – нет: старшекурсники предупредили, что в каждой академической группе есть “стукач”. Похоже, в нашей группе “стукача” не было, иначе меня выперли бы из БПИ на третьем курсе.

Всё это – НАША ШКОЛА, школа нашего поколения (в конспект-варианте).
Не все студенты её поняли и приняли, не все выучили её уроки, да и не все хотели их знать-понимать: кому-то не по уму-интеллекту, а кому-то и вовсе не нужно: менять себя ради знания правды?
“Зачем тебе знать правду? Что это знание тебе даст?” – вопросы реально убийственные: били и сажали не только “за правду” – за намерение знать её.

Виктор знал главные уроки прежде из своей семьи: никогда не путал правду и ложь, лицемерие и подлость, чёрное и белое. Потому не умел лгать и унижаться, хитрить-юлить. А учиться лгать не мог: УРОВЕНЬ ИНТЕЛЛЕКТА не позволял опускаться. Потом-и-дальше – следствие…

Молодые специалисты-инженеры “принесли” на предприятия и свои спортивно-физкультурные увлечения – шахматы, шашки, футбол, волейбол и даже хоккей. Да, была и хоккейная “коробка” на том месте, где сегодня спортплощадка СШ-4. С освещением в вечернее время! А лыжных трасс – и соревнований! – не все могу и вспомнить! Но шахматы и футбол – на первом и втором местах соответственно. В экспериментальном цехе и ОГТ – тоже. В остальных цехах и службах немного иначе: футбол и волейбол, а шахматы – на третьем месте. Это понятно: инженеров там мало, в основном техники, а двухсменная работа разрывает коллектив рабочих на две части.

DSCN9423.RV_.JPG
Виктор и Вацлав Янович Корейво, 1966 год.
Корейво В.Я. работал в бюро гидромеханических передач, защитил диссертацию -- кандидат технических наук.

DSCN9429.RV_.JPG
Имя соперника Виктора не могу вспомнить.
Снимок того же времени – до лета 1967 года

Виктор ДРОЗДОВ -- НАЧАЛЬНИК БЮРО МЕХАНИЧЕСКИХ ПЕРЕДАЧ
Потом-и-дальше -- следствие: Дроздов был негласно НЕугоден даже на самой низшей руководящей должности в ОГК – начальника конструкторского бюро.
Не только знаю – видел реально его НЕугодность для главного конструктора, его заместителей и помочников.
Чтобы понять, насколько Виктор был НЕугодным, необходимо знать хотя бы доступные детали: они – наша РЕАЛЬНОСТЬ,та ПРАВДА, которая объясняет и сегодняшние реалии Беларуси.
Расскажу лишь о нескольких самых необходимых деталях, без знания которых невозможно правильно понимать многие реалии того времени.

DSCN9432.RV_..2JPG.jpgФотография сделана для многотиражки “Белорусский автозаводец” в 1966-м или в начале 1967 года (автор – И.И. Пархимович). Была ли она напечатана в газете, не помню. (Из фотоархива Дроздовых.)

DSCN9431.RV_.JPG
После официальной фотосессии Иосиф Иванович сфотографировал бюро механических передач в полном составе.
Стоят: крайний слева – Александр Бычков, Вилен Эльперин, Анатолий Шамин, Виктор Дроздов, Антон Шикуть, Лидия Денисова и Виктор Хомич.
Сидят:Иосиф Мацкевич и Иван Колбасенко.

1967 год стал ПЕРЕЛОМНЫМ для отдела главного конструктора.
Драма назревала ВСЕ ШЕСТЬ ЛЕТ и совпала с переездом в новое помещение – на 4-й этаж административного корпуса, сразу же получившего народное прозвище “пентагон”. Об этом позднее. А сейчас покажу лишь “краешек” АТМОСФЕРЫ драмы ОГК. (Она показывается по “краешкам” во всех предидущих заметках.)

Летом 1972 года в ОГК случилось невероятное “чп”: начальник бюро механических передач коммунист Эльперин Вилен Лазаревич развёлся с женой и уволился с завода – уехал в Минск.
Для главного конструктора Сироткина З.Л. оно было двойной неприятностью. Одна -- понятная: ушёл грамотный инженер, разумный, деликатный, рассудительный человек, идейный и надёжный коммунист, на корректную(!) поддержку которого он всегда мог положиться.
Суть другой неприятности нужно объяснять подробно -- как она коснулась инженера Дроздова?

Виктор Дроздов и Иосиф Мацкевич учились в одной группе, 52-АТФ. И вместе пришли на автозавод (по распределению) и потом работали в бюро механических передач, начальником в котором был Эльперин В.Л.

Дроздов и Мацкевич – разные люди и разные инженеры: по моему мнению, Иосиф по всем параметрам не мог сравниться с Виктором – ниже “ростом”.
Такими я видел их в институте, такими и в отделе главного конструктора автозавода, где встретился спустя пять лет и потом вместе работал.
Мацкевич – правильный, идейный и амбициозный: выступал на собраниях – одобрял, поддерживал и осуждал. Правильность Иосифа заметили и оценили начальники – рекомендовали принять в КПСС. Потом рекомендовали избрать в партбюро, в профком ОГК: перспективный товарищ на руководящую должность. Кто рекомендовал и как избирал – понятно: советская система действует и сегодня.

Дроздов же с партийного взгляда – абсолютная противоположность: не выступал и не одобрял, не поддерживал, не осуждал и не клеймил -- никому мораль не читал, а лишь иногда(!) высказывал своё мнение, не сверяясь с партийной идейностью, и не оглядываясь “на старших товарищей”, то есть не выставлял себя ни слугой партии, ни обслугой руководства ОГК.
Такой инженер – НЕправильный: партия не могла рекомендовать его на должность руководителя даже низшего звена в инженерной службе.

Кроме того, у Дроздова была НЕправильность и с иного взгляда: играл не только в шахматы (это хорошо!), но и в преферанс. До поздней ночи. Понятно, не каждый день – только в субботу. Разумеется, не в каждую субботу. И не каждого месяца… А где преферанс, там и водка. Не обязательно, -- ! -- но всё же подразумевается. Как в известном анекдоте. Такова советская реальность и ментальность: СОВОК.

Хотя Дроздов не пропивал ни свои, ни, тем более, казённые деньги, как многие(!) руководители Белорусского автозавода;
хотя ни руки, ни ноги по пьянке не ломал и под забором не валялся, как некоторые руководители автозавода;
хотя ЕМУ не ломали рёбра, не разбивали голову, не разрывали костюм и штаны, как некоторым руководителям автозавода;
хотя выпив даже лишнее, Виктор не кричал, не скандалил и не бил стёкла, как те же руководители завода, а лишь тихо и спокойно рассказывал о какой-нибудь шутке Джорджа Вашингтона или Уинстона Черчилля;
хотя домой его не приносили и не тащили, как кое-кого из тех же руководителей – приходил сам, не пьяный, а только выпивший (наш всеобщий грех: кто не грешен?) всё же ЭТО у Виктора кое-кому из руководителей ОГК не нравилось. Хотя у других инженеров такой же(!) грех не замечался или не принимался во внимание: “подумаешь”, “бывает, ну и что особенного?”. Тут очевидно: причина столь принципиального отношения к Дроздову была в ином – в его принципиальной невозможности быть марионеткой или, как говорили в народе, подпевалой у начальников.

Вернёмся по хронологии назад.
За полгода до увольнения Эльперина начальника бюро Иванова Э.И. назначили заместителем главного конструктора (нормальная штатная ротация в любой структуре) -- освободидась должность начальника бюро механизма разгрузки и “объединённой гидросистемы”.
(Детали важные, интересные, принципиальные и скандальные, но опускаю: общая ситуация.)

Вместо Иванова на должность начальника бюро механизма разгрузки главный конструктор Сироткин назначил идейного и перспективного инженера-коммуниста Мацкевича, хотя по работе он не имел никакого отношения до этой системы, “был мало компетентным”. Конечно, нюанс важный для инженерной работы вообще и конкретно здесь, но если есть общие инженерные знания и сесть за чертежи и книги, поговорить с сотрудниками бюро и с технологами, то можно предложить даже что-то своё: новому и грамотному специалисту всё “бросается в глаза”. И никакой сложности в принципе в той системе не было, – штатный инженерный вариант, -- но была важность в деталях, которые мной опущены. (Их легко представить в общем плане.)

Новому начальнику бюро в начале работы нужно хорошо знать хотя бы, -- хотя бы! -- что есть что эта система, чтобы сегодня-и-сейчас решать текущие вопросы производства. А их много, потому что уровень технологии низкий. Дисциплина – по умолчанию: ещё хуже.
Повторяю: в принципе в механизме разгрузки и его гидросистеме не было ничего нового -- штатная схема и гидросистема, НЕ сравнимая с гидромеханической передачей и пневмо-гидравлической подвеской, в то время мало известными нам системами, в которые “с ходу не врубишься”.
Мацкевич не знал в механизме разгрузки “деталей”, производственных в частности. Мелочь, но важная именно сегодня – для решения текущих вопросов.

Да, важная, но не принципиальная.
Важнее было другое: никто из сотрудников бюро не хотел ему помогать -- не приняли ЭТОГО начальника, даже объявили “тихий байкот”. Они не приняли бы и любого другого инженера в качестве начальника: в бюро и в ОГК вообще было много “нюансов”. ЧТО здесь -- принципиальная позиция или проявление глупости в наглой форме? Или -- “ответный удар” руководству, своеобразная пощёчина-протест, как голосование при выборах профкома?

Иосиф Мацкевич как бы попал в ловушку, которую сам же и подготовил. Переживал, волновался, даже начал курить -- было больно видеть его. Он, человек не очень коммуникабельный, стал вообще замкнутым. Друзей у него не было.

Был бы Эльперин!.. Только к нему мог обратиться Иосиф за помощью и только он мог оказать РЕАЛЬНУЮ помощь: Эльперин старше на пять лет, у него авторитет деликатного и порядочного человека.
“Как всё гадко и подло”, -- сказал мне Иосиф однажды мимоходом. – Настоящий террор…
Почему признался именно мне? Думаю, не потому или не только потому, что мы знакомы по институту, -- он и в институте был необщительным, -- а потому, что я вселился в квартиру, с которой съехал Иосиф “на расширение”: в таких ситуациях бывают нюансы.

Когда Иосиф уходил из курилки – злорадствовали вслед: “Не в свои сани не садись”. Какие “сани” для инженера со стажем 13 лет?!? Не было никаких “саней”! “Несвоих” тем более.
О деталях не скажу ничего: они неприятные для всех, кто хоть как-то лично причастен к драме Иосифа Мацкевича и в бюро. Тем более, что там была ЕЩЁ ОДНА личная драма…

Так главный конструктор Сироткин и его помочники по имени “одобрямс” подставили себя и своего перспективного инженера-коммуниста Мацкевича. И Судьба-Злодейка наказала его и всех вместе: уволился начальник бюро механических передач Эльперин В.Л. !!!(!!!)

Тут – пауза, чтобы читатель мог немножко подумать. И чтобы обратил внимание на мою реплику “!!!(!!!)”.

DSCN9426.RV_.JPGПопытка “шаржа” на Дроздова. Схематичная, но всё же…

DSCN9427.RV_.JPG
Виктор Дроздов и Эдуард Гейбер: вероятно, фотография готовилась к публикации в связи с 10-летием ОГК. Мне знакомая, но я к ней непричастен. Из архива Дроздовых.

img718.RV_.jpg
Алексей Ковалёв, Эраст Иванов, Виктор Дроздов, Генрих Иванович Терновский и Иосиф Мацкевич.

Эльперин уволился – должность начальника бюро механических передач свободная. Но…
Но в бюро уже нет перспективного инженера-коммуниста Мацкевича: он мучается-мается и страдает в бюро механизма разгрузки и “объединённой гидросистемы”. А есть НЕугодный руководству, а потому НЕперспективный инженер Дроздов…

Абзац и многоточие (без восклицательного знака “!”) -- чтобы читатель ещё раз спокойно задумался над ситуацией, в которой оказался главный конструктор Сироткин. Она почти на
уровне “врагу не пожелаешь”: Мацкевича в бюро не вернёшь, а назначить начальником Дроздова – “как серпом” по известному месту. Думали-хитрили, выгадывали...

В ОГК смеялись над Сироткиным, над его помочниками, над партией и Мацкевичем – откровенно и открыто злорадствовали: руководители высекли сами себя!
Равнодушных к этому событию не было: дурнота, глупость, подлость и цинизм руководства ОГК и партбюро стали всем очевидными.

Должность начальника бюро на официальном уровне -- прерогатива не только главного конструктора, но и партбюро ОГК: оно рассматривает кандидата – рекомендует или отклоняет. Процедура условная, но обязательная: партия – руководящая и направляющая сила.
Я – член партбюро ОГК. (!!!... -- такой коммент в скобках.)

Кандидатуру Дроздова предложила Судьба Злодейка.
А главный коструктор официально не предложил для обсуждения на партбюро.
Потому обсуждали НЕ предложение главного конструктора, а положение в ОГК и в бюро механических передач де-факто. Опять хитрость! Опять непорядочность!..
О чём я говорю – это реалии советской системы. Хуже -- главные характеристики её управляющих, причём самые деликатные.

Реально иной кандидатуры нет. Но ни главный конструктор, ни заместители главного конструктора как члены партбюро не предложили кандидатуру Дроздова – лишь склоняли фамилию “Дроздов”: всех беспокоило, что Дроздов беспартийный(!), что “он выпивает” -- сплетничали, как бабы! И в сплетнях было заметно главное: у Дроздова есть своё мнение, а в должности начальника бюро в какой-то момент(!?) оно может иметь важное значение. Инженеры-руководители – партийные бабы! Увы…

“Слушаю – не понимаю” -- предложил рассматривать инженера Дроздова официально как кандидата на должность начальника бюро механических передач: аргументы -- “за” и “против”. И сказал, что знаю Дроздова по институту: он и тогда отличался как стремящийся к знаниям, разносторонне образованный и деликатный человек, мыслящий нестандартно. Сегодня Дроздов – Инженер и Личность: разве этого недостаточно?

Пауза – как в “Ревизоре”!..
Главный конструктор Сироткин и секретарь партбюро Денисов одновременно(!) удивились:
“Вы же учились на торфяном факультете, а Дроздов – на автотракторном. Откуда вы знаете Дроздова по институту?”
Их удивление с репликой были неуместны для рассмотрения вопроса конкретно, но именно эта неуместная(!) реплика подчёркивала(!) нежелание назначать Дроздова начальником боро: ещё раз выдали себя с головы до ног.

Объяснил, как, откуда и почему знаю по институту не только Дроздова, но почти всю 52-ю группу АТФ – назвал тех, кто работает или работал в ОГК: Аркадия Бомбежко, Шумского, Мацкевича и Толмача. (Толмач – из 51-й.) И даже Геннадия Хорушевского(!), который окончил АТФ БПИ на год позднее.
Пауза, но уже без удивления -- все молчат: “сели в лужу” своей непорядочности и подлости.

После этого секретарь партбюро Денисов предложил: рекомендовать главному конструктору назначить инженера-конструктора 1-й категории Дроздова Виктора Алексеевича на должность начальника бюро механических передач.

РЕПЛИКА как послесловие к главе.
ТАК – так!!! – ВЫБИРАЛИ и назначали руководителей низшего звена в отделе главного конструктора, “мозговом центре” автозавода. На уровне завода – ещё примитивнее, гнуснее, подлее и циничнее. Что посмеешь, то и пожнёшь -- то и имеем: диктатура тупиц, невежд и равнодушных подхалимов. Более откровенно говорить нельзя: крамола.

О каком творчестве и техническом погрессе можно вести разговор, если на должность даже самого низшего руководителя инженерной(!!!) службы подбирали человека по степени “приспособленчества ко лжи”, по способности одобрять-и-клеймить и лизать задницу начальникам?
Вопрос риторический: ответ очевиден в любом месте на территории бывшего СССР – на улице, во дворе дома, в аэропорту.
Представить положение дурнее невозможно. И виноваты во всём, конечно же, господа Бжезинский и Буш, их “империалистическая закулиса” и Михаил (Сергеевич) Горбачёв, разрушившие Союз.

А КТО выбирал вождей? КТО молчал? КТО одобрял и аплодировал? КТО писал доносы в партком и КГБ?
Ответ: “Советский народ – лучшая часть человечества”. (П.М. Машеров)
Этот народ называется одним словом: СОВОК.

(К слову -- вопрос в скобках: где был 22 июня 1941 года будущий организатор подполья и партизанских отрядов в Россонском районе, Герой Советского Союза Машеров Пётр Миронович? Не знает никто из его биографов. Не знала его жена П.А. Машерова(Галанова), в 1941-м -- невеста. Не знает его сестра Ольга, которой в 1941 году было 16 лет. Не сказали ни старший брат Павел, ни старшая сестра Матрёна. Почему – тайна? И не потому ли “Советский народ – лучшая часть человечества”, чтобы ничего НЕ ХОТЕЛ знать?..)

“НА СВОИХ ОШИБКАХ УЧАТСЯ ТОЛЬКО ДУРАКИ…”
DSCN9428.RV_.2.JPGОдна из фотографий задуманного мной цикла к 40-летию Виктора. Цикла не получилось. А негативы пропали, что для моего фотоархива редкость. Вероятно, искал невнимательно. Здесь – копия фотографии из семейного архива Дроздовых.

Дроздов не вписывался в нормативы коммунистическо-белазовских формул и отношений -- не приспособлялся ко лжи, подлостям и воровству, а “за чаркою” не горлопанил и не сплетничал -- любил беседовать, рассуждать, ссылаясь на мировые авторитеты, а не на примитивов-вождей разного уровня.
Чтобы беседовать с Дроздовым “за чаркою” или без неё, нужно было хотя бы что-то знать и уметь. Или хотеть знать и уметь. Или хотеть слушать. Увы, не хотели ни знать, ни уметь, ни слушать даже те, кто ничего не знал, кроме школьной азбуки. Да и то через букву.

Однажды дал Виктору почитать статью в “Литературной газете” о “системах управления”, в которой рассматривалась и шведская модель. Назавтра он вернул мне “Литгазету” и… подарил книгу Геннадия Фиша “У шведов”. Разумеется, я знал, кто такой Геннадий Фиш, -- я знал всех ведущих советских журналистов, -- читал его статьи, но ни одной книги у меня не было.

Виктор подарил книгу с “предисловием”.
Он вообще любил “предисловия” – хоть к “внутреннему” совещанию, хоть к служебной записке или звонку из цеха: решал вопросы не “с налёта-с-поворота”, а спокойно и обстоятельно – с размышлением, иногда с юмором. А “предисловие” к подарку было таким.

“Чем МЫ отличаемся от шведов? -- Спросил риторически “в манере Дроздова”.
Ситуация такая: собрание или совещание -- обсуждают вопрос. Но кому-то не нравится то, что говорит выступающий Имярек, -- он кричит с места и тычет пальцем: “Ты неправ, Имярек!”
А швед сначала выслушает, – сначала выслушает, – потом спокойно скажет: “А моё мнение вот такое…” И выскажет своё мнение. И все услышат его мнение.

У нас моё-твоё мнение никого не интересует: уже заранее заготовлено, на бумажке написано и кому-то поручено зачитать: “Есть мнение…”, “Есть мнение избрать…”, “Есть мнение прекратить прения…” “Прекратить прения”, то есть пре-пирательства, тыканье или одобрение. “Мнение прекратить” и “мнение избрать” – мнение не того, кто зачитал: он – марионетка, штатная шавка. Сегодня. На следующем собрании-совещании он будет в списке в партбюро или в цехком. А там ему поручат стать псом или палачом – он выполнит партийное поручение. С честью палача. За эту честь его поднимут выше: уже он будет выбирать и давать поручения зачитать по бумажке: “Есть мнение...”
Разница между нами и шведами: моё и твоё мнение не нужно – уже “есть мнение” шавки от имени её хозяина. Или палача”.
Это – Виктор Дроздов!

Спустя 15 лет после этого разговора весь Советский Союз -- весь мир! – услышал: “Борис, ты неправ!..”

Минуло ещё 20 лет…
Те же марионетки в должности шавок, псов и палачей, то же “подавляющее большинство”, которое всегда с энтузиазмом одобряло чужое мнение и единогласно голосовало за него, обвинит Горбачёва М.С. в развале Советского Союза.

Минуло 20 лет, как рухнул Союз, а “подавляющее большинство” ничего не поняло и ничему не научилось: у расчеловеченных людей – “сон разума”. И отсутствие совести. А совесть – это “Бог внутри нас”. Бог коммунистов – Сатана.
“Сатана тут правит бал...”

Не сомневаюсь, сегодня, оценивая состояние Беларуси и России, Виктор опять сослался бы на Отто фон Бисмарка (которого очень не любили советские и очень-очень не любят российские
историки): “На своих ошибках учатся только дураки…”
И добавил бы -- как когда-то: “А мы даже на своих ошибках ничему не можем научиться. Печально. А печальней то, что и учиться не хотим. И, стоя в грязи и дерьме до колен, даже в лужах крови, учим других, как жить – как строить самое справедливое общество...”

Не сомневаюсь, Виктор сослался бы… Добавил бы…
Жаль, не встретились…

В БЮРО РАБОТАЛА ТОЛЬКО ОДНА ЖЕНЩИНА…
В бюро механических передач работала только одна женщина -- Лида Денисова. Изначально и постоянно -- одна.
Начальники бюро не хотели брать женщин. Это не “дискредитация женщин” – есть объективные причины, они известны. И субъективные не менее важны: глупые, примитивные начальники не любят умных женщин.

Дроздов взял в бюро двух девчат, Д. и Е., которые окончили лишь два курса вечернего отделения БПИ – стало три женщины!.. Если принять во внимание, что в бюро уже работали два “вечерники”, а один только-только получил “вечерний диплом” (была и иная терминология: “отстоял шесть лет в очереди”), то жест Дроздова поняли немногие.
img782.RV_.jpg

Думаю, мама Д. и отец Е. не случайно обратились к Виктору Дроздову – знали, что не только не откажет в помощи сейчас, но и будет помогать в будущем как наставник. Субъективный мотив?
Заместитель главного конструктора Иванов одобрил решение Виктора. Но с лёгкой иронией: “Сам будешь сидеть до полуночи?..”

“Нужно помочь, -- сказал мне Виктор. – Трудно будет. Но – дети. И неглупые, как-раз наоборот, толковые дети. Да и с их родителями работаем вместе давно. Ну, и у нас же – дети: такова жизнь. И живём в большой деревне – важное обстоятельство… В жизни всё важно, а важнее – понимать людей и оставаться человеком в любых обстоятельствах…”
Это – Виктор Дроздов!

“Я НЕ ИГРАЮ В АЗАРТНЫЕ ИГРЫ С ГОСУДАРСТВОМ…”
Так, деликатно и с юмором, объяснял Виктор продавщицам магазинов свой отказ покупать лотерейные билеты. Женщины разочарованно улыбались.
А “расшифровывал” так: “Государство всё равно обманет: у него изначально такая функция – обманывать своих граждан”.

Эта “формула Дроздова” была известна и в более “широком формате”: он не участвовал в ОГКовских интригах – не играл в партийно-номенклатурные игры. И ему не предлагали -- знали: его невозможно ни сагитировать, ни уговорить поддержать какое-то предложение – он выскажет своё мнение. А оно может не совпасть с тем, какое нужно. Выскажет обоснованно, как инженер, и деликатно, как человек, не называя ни “замечательным предложением”, ни глупостью или авантюрой, что было почти нормой даже в ОГК.

Дроздов не просился в КПСС, -- “Прошу принять… Обязуюсь…”, -- потому что ничего не “одобрял”, никого не “осуждал” и не “клеймил”. И не мог взять на себя такое обязательство. И иное – тоже: он работал с полной отдачей, не очень заботясь о взаимной отдаче. Никто и не предлагал ему “Дам рекомендацию…” – знали: в авантюрах, сомнительной честности играх и “одобрямсах” участвовать не будет. А партии нужны хотя бы просто марионетки -- для “подавляющего большинства”. У кого есть своё мнение, марионеткой не будет.

Известны и другие “формулы Дроздова” – “без политики”, нейтральные, бытовые.
Летом он носил босоножки без носков. И деликатно удивлялся неделикатным вопросам:
“Женщины носят босоножки без носков – нормально, никто не удивляется. Наши, мужские ноги, чем лучше или хуже женских? Ногам хорошо? В цех идти -- надень носки и ботинки: технику безопасности надо соблюдать”.

“Формула-максИма Дроздова”: “Пока огурцы стОят дороже мяса, я их покупать не буду”.
Такая “роскошь” и мне не по карману, но я в шутку возражаю Виктору:
“В огурцах есть микроэлементы и кислоты…”
“А в мясе разве их нет? Спустя две недели огурцы подешевеют: можно потерпеть”, -- говорит подчёркнуто рассудительно и улыбается.

В воскресенье мы были на совместном “мероприятии”. Уже достаточно опытные, -- по 45 лет! -- но всё равно “розуму не хапила”. Да и засиделись допоздна, что ещё хуже.
Понедельник был тяжёлым…

“Вчера мы с тобой нарушили правила, -- Виктор заметно уставший, но старается держаться бодро. -- Мы тоже всегда умные “задним умом” – ничему не учимся ни на чужих, ни на своих ошибках… Историю надо не только читать… Жаль… Сходи в цех на сборку: в пятницу во второй смене что-то случилось. Заодно и “проветришься” немного. Из цеха не возвращайся -- иди на обед и отдыхай”.

“Не нарушай закон”, – моё давнишнее правило.
Оба нарушения были у меня последними: кое-чему научился. А у Виктора? Не знаю: мы расстались – я вернулся кэксплуатационной документации.
Но однажды мы вспомнили это нарушение как бы невзначай и не к месту: значит и для него оно было УРОКОМ.

Оглядываюсь на себя: сколько таких – и иных -- уроков остались невыучеными, не усвоеными.
Виктор понимал всех и ко всем относился внимательно и деликатно. Даже заботливо…
Поставил многоточие: грустно вспоминать нюансы.

“НАХАЛЬСТВО – ВТОРОЕ СЧАСТЬЕ”
Поговорка, знакомая с детства, но на беларускай мове.
Уже писал, что деликатность Дроздова воспринималась кое кем как его слабость, даже недостаток, над которым можно не только пошутить, но и посмеяться. Но он лишь скептически улыбался: “Пусть потешатся…”
Было и хуже: деликатность Дроздова воспринималась и как возможность делать ему пакости – “катить бочку на Дроздова”: он не только не рявкнет в ответ, как Р. или С., но и спорить с
непорядочными глупцами не будет – лишь скажет несколько слов на уровне “махнёт рукой”: “Пусть потешаться…”

Как-то спросил Виктора, почему он не “посадил на место” Б. и В., которые бестактно обвиняли его в неправильно принятом решении?
“А зачем? – риторически удивился он. – Пошумели и успокоились – потом спокойно обсудили.
Не надо кричать. Если считаете, что я неправ, то спокойно изложите доказательства, аргументы. А они кричали… Стал бы спорить в такой атмосфере – дал бы повод для продолжения скандала: ничего не решили бы – только поругались. И осадок остался бы…”

001.1.RV_.jpg
Молодой специалист Г. -- энергичный, допытливый и сообразительный. Немного знал немецкий язык, потому ему поручили установку новой смстемы из ФРГ: всё сделал по рекомендации завода-изготовителя и под руководством ведущего инженера и начальника бюро.

Я изучил рекомендации германского завода и документацию Г., вместе с ним наблюдал за монтажом системы и написал инструкцию по обслуживанию её -- моя штатная работа. Инструкцию ввели официально по принятому регламенту, т. е. с визами тех, кто отвечал за разработку документации и монтаж системы.
Ко времени отправки машины на испытания я уже видел: инженер Г. не только энергичный, но амбициозный и нахальный. Видел, но в отношении себя его нахальства не замечал.

Когда первый этап испытаний завершили, инженер Г. пришёл ко мне и, поглядывая в записку, стал говорить об ошибках в написаной мною инструкции.
Сначала я ничего не понимал – смотрел на него с удивлением и недоумением: какой-то сопляк, нарушая элементарную этику, читает мне мораль! Мой документ разработан на основе документов завода-изготовителя и его, Г., четежей, завизирован им и его начальником (бюро). Я взорвался:
“Заткнись, наглец! И вон отсюда!..”
Г. оторопел: такого отпора своей наглости он ещё не получал. Молча потоптался на месте и ушёл.

Виктор в этот момент был на “нашей территории” -- всё видел и слышал.
“Ты очень эффектно поставил наглеца на место, -- сказал он спокойно. -- Но понервничал и, что хуже, поскандалил на рабочем месте… Я поступил бы иначе: молча выслушал бы и сказал: “Пойдём к главному конструктору и ты скажешь ему всё это при мне, а я скажу, -- при тебе, -- что и как было реально. И пусть он судит. Г. не пошёл бы к главному – побоялся бы разоблачения… Я давно обратил на него внимание: суетится -- показывает, какой он умный, энергичный и любознательный. Это -- предисловие к шантажу в будущем. Способности у него есть, но больше -- к интригам и авантюрам. Вероятно, с детства усвоил: нахальство – второе счастье…”
Это – Виктор Дроздов!

Он считал, что даже с откровенными наглецами и негодяями необходимым разговаривать дипломатично, даже по-человечески. Был наивным, как ребёнок? Именно его наивность -- са шчырасцю и даверлівасцю (бел.) – воспринималась многими как непростительный(!) недостаток – на уровне глупости. Но он не менялся: не подстраивался под правящих горлопанов и не отвечал грубостью на грубость – считал, что только относясь к людям по-человечески, можно надеяться на их понимание. И на помощь других.

“На помощь других можно и нужно надеяться, -- соглашаюсь с Виктором. -- Но к наглецам относиться деликатно? Сочтут за слабость и сожрут мгновенно. Нужно бить наотмашь, иначе не поймут…”
Виктор скептически улыбался.
Потому “стал не нужен”. А “серость прыг – и у власти…”

Разве у нас когда-нибудь к ЛЮДЯМ относились по-человечески? Всегда -- как к скотине и рабам. Но если получали отпор, – в зубы! – вынуждены были уважительно относиться. А потом – и уважать: альтернативы не было.

“Хвалу и клевету приемли равнодушно…” – говорил Виктор с грустной улыбкой.
В похвалах и комплиментах начальников он не нуждался: был настолько самодостаточным, что ИХ НЕпризнание и вынужденное назначение на должность начальника бюро в 1972 году воспринимал как Признание-Сквозьзубы.
Но человек – “не железный”…
И здесь оставляю многоточие.

“ТОТ, КТО СОЛИ СОЛОНЕЙ, СТАЛ НЕ НУЖЕН…”
Если бы Виктор Дроздов не принял приглашения на должность главного конструктора завода карданных валов в Гродно, то “на родном заводе” ушёл бы на пенсию с должности начальника бюро в ОГК. Его, грамотного и инициативного инженера, образованного и деликатного человека, инакомыслящего вообще и по отношению к здешней дурь-и-пьянь номеклатуре, выше не допустили бы: заочно-вечерние невежды-слесари и тупицы-кладовщики ТАКИХ “на дух не переносили”. Им нравились только подобные им -- лжецы-горлопаны, наглые, подлые и вороватые: Дроздов не вписывался в сборище “ефрейторов, укравших генеральские сапоги”. (По Юлиану Семёнову: ай да, Штирлиц!)

DSCN9440.RV_.JPG
DSCN9439.RV_.21JPG.jpg
Штатная фотография на демонстрации (сделал мой сын Федя фотоаппаратом “Зенит”, у меня – “Киев”).
В центре – СЕРГЕЕВ Пётр Павлинович.

“По внешним признакам” о Дроздове не скажешь, что “соли солоней”: его реплики в “курилке” были деликатными, сдержанными – лишь “гладил против шерсти”. Да и “за столом” он не отличался язвительностью и зубоскальством – высказывался деликатно. Думаю, Виктор был “соли солоней” потому, что вообще был “несолёным”. Именно его деликатность и была “соли солоней”: кретинам-горлопанам по их генетическому коду недоступно ни быть деликатными, ни понимать деликатных людей.

Не менее важна и другая часть из “характеристики” по Евг. Евтушенко, -- “нужен тот, кто пресен”, -- но как бы наоборот: Дроздов не был пресен, то есть не был НИкаким, не был НИкем-НИчем -- был грамотным инженером, образованным и интеллигентным человеком, интересным собеседником и надёжным товарищем -- был Личностью. А Личность всегда “соли солоней”.
Потому не мог быть сладким! Слащавым – подавно: не говорил комплиментов тупым, примитивным и подлым начальникам, не хвалил “наши достижения”, потому что знал их уровень и свои и наши общие возможности.

Ещё -- Евг. Евтушенко: “Я делаю себе карьеру тем, что не делаю её”.
Евгения Евтушенко били по поводу и без, ломали, выкручивали руки-ноги – выгнали из страны: диктатуре НЕ нужны пацифисты. (Ай да, Семёнов-Штирлиц!) Диктатуре вылюдков-кретинов с маузерами и психушками нужны Марковы и Кочетовы: “Чего же ты хочешь, сволочь?..”
Чтобы делать себе карьеру, нужно поучать, унижать и бить других: Дроздову гены не позволяли быть карьеристом.

С Эрастом Ивановичем ИВАНОВЫМ Виктор спорил за шахматной доской. Не только в 70-е годы, но и позднее, когда шахматы из ОГК вытеснил“козёл”.
В заметке о Киселёве М.В. я писал, что соревнования по шахматам проводились по графику, о котором я не знал, потому что в соревнованиях не участвовал.
К сожалению, фотографии “Дроздов -- Иванов” я не нашёл – только Епифанов с Ивановым. Думаю, и такая иллюстрация достаточна, а в принципе -- хороша.

img719.RV_.jpg
Позднее, в тишине, -- после 16 часов в зале было тихо! – они рассматривали чертежи передач. Видел не раз.
Когда Иванов стал главным конструктором, у него были уже другие “шахматы”. Но зубчатые передачи, -- как и подвески, кабины, тормозные и “тормозные” системы, -- остались.

Я вернулся на СВОЮ работу – в бюро эксплуатационной документации.
Все начальники бюро и ведущие инженеры знали: я прихожу к ним на консультацию. Как-то пришёл к Виктору -- он сидел за столом, задумавшись: чем-то обеспокоен. Молчу -- жду.

“Не пойму Эраста Ивановича, -- сказал Виктор тихо, задумчиво. – Умный мужик, а поступает… глупо… Три дня назад отнёс ему на подпись чертежи и расчёты. Прихожу сегодня: проверяет наши расчёты на логарифмической линейке… Не ожидал такого… Расчёты делал Чернышов. Ты знаешь: он сам проверит себя три раза. Я пересчитал: верно… Главный конструктор – с логарифмической линейкой…”
Виктор смотрел на меня растерянно, отрешённо.

“Ты можешь представить Сироткина за таким занятием?..” – спросил аккуратно и нейтрально, без “акцента”.
Виктор внешне не отреагировал: вероятно, и он задумывался над этим вопросом.
“М-да… Он обычно спрашивал: “Внимательно проверили? Ошибок не будет… потом?” И подписывал. Умный же мужик, Иванов, а ерундой занимается. Странно…”

Инженер Иванов в должности главного конструктора проверял расчёт бортовой передачи, выполненый инженером Чернышовым и проверенный начальником боро инженером Дроздовым, которых он, Иванов, давно и хорошо знает как инженеров и конструкторов…
Поставил многоточие: я тоже не могу понять главного конструктора Иванова с логарифмической линейкой – проверяющего расчёты после Чернышова и Дроздова. Но я знаю Иванова вообще мало.

Виктора знаю давно, пять лет работали месте (1977 –81 гг.). Но только раз он был растерянным, как сегодня, и совсем в иной ситуации. Это значит, что главный конструктор Иванов с логарифмической линейкой шокировал его.

Сидим молча.
Безусловно, Виктор очень огорчён поступком Иванова как главного конструктора.
“Хочу задать деликатный вопрос”, – говорю осторожно.
Знакомая “пауза Дроздова”. И неожиданное:
“По-моему, у тебя все вопросы – деликатные… Жизнь в общем такая и есть: в ней всё –деликатное. Потому к каждой жизни нужно относиться деликатно…”

Сказал без улыбки: ещё не вышел из состояния шока. (Спустя двадцать лет мы будем называть интернациональным термином “стресс”.)
“Ты не рассматривал себя в ЭТОЙ должности хотя бы теоретически?”
“Пауза Дроздова”. Я догадывался, ЧТО он скажет, но хотел услыщать ЕГО ответ.

“У нас эта должность – партийная, а не инженерная, – сказал с оттенком. Короткая пауза. – А партия – ДИКТАТУРА рабочих и крестьян, сам знаешь каких и кого… Необходима иная “форма правления” – без диктата невежд и дураков, без авантюр и нагоняев: анализы, расчёты и -- выслушать всех. Есть сомнения -- повторить анализы-расчёты. Остались сомнения – обратиться к более широкому кругу специалистов и консультантов.

С другой стороны, в эту должность нужно вступать постепенно: вопросов много – не только бортовые передачи и ГМП. Нужны люди, которые будут их решать, а не занимать должности. Таких людей нужно выявить и научить думать шире, масштабнее “стояночного тормоза”. Хотя, ты же знаешь, даже эта узкая и важная проблема до сих пор не решена. Уже – ПРОБЛЕМА, а не вопрос: ей 25 лет. Потому что НАД вопросом больше командиров, чем в бюро инженеров: ОНИ довели вопрос до проблемы… Коротко?”

Понял ли инженер Дроздов главного конструктора инженера Иванова “с логариямической линейкой”? Не сомневаюсь, не понял: 1983 год -- не 38-й. Даже не 48-й. Понимал ли инженер Иванов недоумение инженера Дроздова? Несомненно, как инженер, понимал, что “глупостью занимается”, а не делом руководителя структуры, которая определяет направление развития завода и даёт конкретные решения в этом направлении.
Думаю, тут вина не Иванова в должности главного конструктора, а Сырокваша в должности директора: он определял не только, -- и не столько! – стратегию, но и тактику, как говорили в ОГК, указывал, где и какие должны быть фаски на деталях. Реально.
(Конструктор даёт на чертеже лишь такие фаски, которые имеют конструктивное значение – для работы и сборки узла, а остальные – указывает в соответствии со стандартами.)

Инженер Иванов всегда был очень идейно-партийным. Иногда -- до глупости. До абсурда: мог говорить несусветную чушь вопреки логике, историческим реалиям и конкретным фактам, переворачивал их, как говорят, на сто восемьдесят градусов -- ставил ногами вверх. И не сомневался в своём праве так поступать. И с этой позиции “читал мораль”. Увы, не только слышал, но и слушал: “читал мораль” мне лично -- с партийной убеждённостью. Жаль…
img709.RV_.jpg
Посмотрите внимательно фотографию. И особо -- обратите внимание на Иванова Э.И.: обаятельный человек!
Соревнования завода по плаванию. Июль 1972 года.

Быть бы Иванову хотя бы немного терпимым к иному мнению, а особенно -- по истории и так называемым общественно-политическим вопросам. И хотя бы иногда сомневаться в своей правоте и непогрешимости.
Если с ним ТАКОЕ случалось даже в далёком приближении – какой обаятельный человек! Оказывается, даже с юмором – может пошутить. И остроумно!

Понимал ли инженер и человек Эраст Иванов инженера и человека Виктора Дроздова? Несомненно, понимал, но не принимал. Я не противоречу себе: потому и не доверял? “Не доверял?” – неправильно. И не “потому”, а “почему”. У меня не получается сформулировать по-иному. Потому другие “почему” в дуэте “Иванов-Дроздов” не задаю даже риторически.

“Тот, кто соли солоней, стал не нужен – нужен тот, кто пресен…” Виктор Дроздов не “стал не нужен”: не нужен был всегда. Поэтому дуэт “Иванов-Дроздов” я предпочитаю видеть за шахматной доской, а не за кульманом и не в кабинете главного конструктора.

“САМОРОДКИ – С ОБРЫВА! НАШЕ ЗОЛОТО – СЕРОСТЬ!..”
Виктор никогда не терялся, не паниковал, не суетился – спокойно выслушивал, спокойно обдумывал ситуацию и спокойно говорил:
“В цехе случилось то-то и то-то. Нашей вины не должно быть: производство давно серийное. Но всё же будь внимательным, выслушай, осмотри детали, оцени состояние. Не поддавайся нажиму: в цехе много неполадок, они хотят хоть часть грехов на кого-то списать. А нам нужна реальная картина, чтобы принимать решение”.

Было и такое: по сведениям из автобаз и после расчётов мы заменили марку стали нескольких шестерён, поставили подшипники другого типа и серии – признали не только свою ошибку, но прежде – умышленную халатность, враньё тех, кто когда-то машину испытывал. А такой “умышленной халатности” было с избытком по всем системам. Кого обманывали? И кого – в конечном счёте! – обманули?

Директор Сырокваш назначил на должность первого заместителя главного конструктора Иосифа Мацкевича, не оправдавшего надежды Сироткина в должности начальника бюро механизма разгрузки и гидросистемы. Почему Мацкевича? ТАЙНА ДИРЕКТОРА СЫРОКВАША. И не одна. И не только его…

Абзац и многоточие: я знаю несколько тайн Белорусского автозавода. И эту -- тоже.
Но рассказать не могу: она – на двоих. Второй не согласен. Если расскажу половину тайны, вряд ли кто поверит, хотя я всегда говорил только правду -- известно всем. Именно за это, -- за правду, -- меня постоянно били. Писали доносы. Унижали. И даже понижали в категории, хотя понижать было некуда.
Если скажу ЭТУ правду -- опять будут бить ЗА ПРАВДУ...

Иосиф Мацкевич в новой должности ещё больше понравился директору Сыроквашу: вместе с главным конструктором Эрастом Ивановым молча сносил его публичные издевательства.
Когда главный конструктор Иванов не мог больше терпеть ежедневные экзекуции и попросил освободить его от должности “мальчика для битья”, -- попросил не в первый раз! – директор Сырокваш в июле 1986 года на место Иванова назначил Мацкевича.

“Слабак” в широком смысле, как инженер и человек, но идейный и правильный коммунист Иосиф Мацкевич -- главный конструктор…
Абзац и многоточие.

Главный конструктор Мацкевич -- это тупик. Но у директора Сырокваша выбора не было: он много лет сознательно загонял ОГК в тупик. И загнал! А изменить положение уже не мог…

Буквально спустя полгода, то ли от злости на самого себя, то ли в отчаянии и роспачы (бел.), то ли в отместку(!) ОГК, принял невероятное решение – заказал разработку колёсного бульдозера Минскому заводу “Дормаш”.
Придумать что-то дурнее – в широком смысле -- невозможно: вершина абсурда.
(Знакомый инженер сказал мне: “Из-за колёсного бульдозера Сырокваш от злости на стенку полез…”)

А когда директор Сырокваш не только увидел, но и изучил японские машины в Тырныаузе, то сам сел в кресло “первого пилота” при номинально главном конструкторе Мацкевиче: надо было выводить ОГК и завод из режима свободного падения. Успел!..

Показал Мацкевича лишь как фон: Виктор Дроздов, инженер и человек, как раз на голову выше его, но в иерархии Белорусского автозавода остался на три ступени ниже – начальником бюро. Это – СИСТЕМА. Белорусский автозавод – ДИТЯ Системы.

Как ни удивительно (с внешнего взгляда), но и выпускнику БПИ с “красным дипломом” Сыроквашу Д.И. образованный и интеллигентный инженер Дроздов был не нужен на должности выше начальника бюро -- чтобы “контраст” не вылезал. А “контраст” жуткий! И дело не только в нём…

Директор Сырокваш не сомневался: на какую бы должность он не назначил Дроздова, после первой его, Сырокваша, “взбучки” тот молча положит заявление ему на стол – взбучек-нагоняев терпеть не будет. А Сырокваш и его помочники-заместители всех рангов управлять иначе, как с позиции силы, -- глотки, угроз и лжи, -- не умели. А учиться не только не хотели, но, захоти они научиться хотя бы чему, не смогли бы: УРОВЕНЬ ИНТЕЛЛЕКТА и ОБРАЗОВАНИЯ не позволял УЧИТЬСЯ УПРАВЛЯТЬ. Да и менталитет – ВКП(б)-НКВД-эшный, махлярско-воровской, замешанный на пьянках, родстве-кумовстве и партизанщине.

Директор Сырокваш оказался их марионеткою и заложником. После 1978 года попытался изменить положение. Поздно…
А когда заболел, стали лгать, обманывать и воровать, не таясь…
25.001.NB__0.jpg
101.nb__0.jpg
102.nb_.1_0.jpg
106.nb__0.jpg

Спустя год после назначения Мацкевича главным конструктором, он же, директор Сырокваш, подписал приказ об увольнении с завода начальника бюро механических передач Дроздова: Виктору предложили должность, позволявшую реализовать себя хотя бы в некоторой мере.

Лучше поздно в Гродно, чем никогда на своём заводе? НЕ на СВОЁМ – на БелАЗе: его присвоили невежды и примитивы, пьяницы и воры: им Дроздов не нужен.
Грустно. Печально. Трагично.
“Самородки – с обрыва! НАШЕ ЗОЛОТО -- СЕРОСТЬ!.. Серость прыг – и у власти…”

Олег КОЗЛОВ: НАДЕЖДА и БОЛЬ ДРОЗДОВА
Не об Олеге: о нём, возможно, позже -- о Викторе. Всего несколько слов – как эпилог.
001.jpg.RV_..jpgОлег КОЗЛОВ -- разносторонне образованный и разносторонне талантливый человек и инженер.
Виктор радовался, что ТАКОЙ инженер – и с “красным дипломом”! -- пришёл в бюро.

У Олега была хорошая общеобразовательная подготовка на уровне средней школы. Плюс – “Золотая медаль” по аттестуемым предметам! Плюс – полный курс музыкальной школы. Плюс – уроки в изо-студии и других кружках: мама видела способности сына и старалась развивать их.
Работал (нештатно) руководителем авиамодельного кружка Жодинской СЮТ. Правда, не долго.

Для Виктора – великолепный собеседник-ученик-помочник. А в некотором смысле и учитель: в 24 года Олег знал то, чего мы не знали в сорок лет, а понимал общественно-политические и государственные события на нашем уровне, хотя “в черновом варианте”.

И Виктор учился, “на младшего глядя”: одновременно вглядывался в молодость, и как в зеркало на себя смотрел -- и осмысливал себя, и “подтягивался” до неординарного ученика.
Олегу повезло на учителя: Виктор очень деликатно учил его житейскому уму-розуму. Деликатно даже для Виктора: он понимал, что такие люди очень ранимые. А ученик…

Олег был способным учеником, тоже деликатным и УМНЫМ. Но у него “розуму нехапала”: он “потерял розум” и пошёл “не в ту степь” на втором курсе института. Случайно… И, может быть, как-раз потому, что мама очень опекала его и лишила возможности видеть жизнь такой, какой она была реально – с мерзостями, подлостями и цинизмом советских руководящих воров-бандитов.

Мама Олега – учительница, образованная, умная, энергичная и ещё красивая женщина, приехала в гости к сыну, возможно, с надеждой помочь “учителю сына”.
Но её сын уже был не в средней школе и даже не в университете, а “университеты” он давно окончил. И -- “первый курс” в Школе Жизни для взрослых. Но не на “отлично” – на “тройку”. Даже на “слабую троечку”…
Мама переживала: её талантливый сын шёл “зигзагами”. И надеялась на помощь Виктора Алексеевича.
img784.RV_.jpg

Виктор Алексеевич старался помочь Олегу ПОНЯТЬ Школу Жизни, однако безуспешно: фундамент у Олега был повреждённым и непрочным. Мне казалось, -- только ли казалось? – что это обстоятельство огорчает учителя больше, чем ученика: в его поведении я заметил признаки фатальности. Безусловно, ещё раньше их заметила мама Олега: ВСЕ мамы чуткие! Потому и приехала.

Помолчим вместе…
Вероятно, они уже встретились и продолжают разговор. ТАМ он – нескончаемый, вечный.

Ещё несколько фотографий.
DSCN9436.RV_.JPG
Субботник – вместо добровольного сталинского займа. И значительно легче – в 25- 30 раз.
Виктор Дроздов, Михаил Жук и атор (из-за колеса видна только голова).
Фото Вл. Гилевского.

img772.RV_.jpg
Виктор и старший сын Юра на демонстрации.
“Покажи, что мы не инакомыслящие, как некоторые: мы – правильные. Как все…”

203.nb__0.jpg
Виктор с младшим сыном Мишей.
Рядом – Шабалова Зинаида Фёдоровна.

img777.RVjpg_.jpg
Альберт Митяев (в профиль), за Виктором – Николай Лазюк.

img770RV.21.jpg
Апрель 1983 года.
Если присмотреться, то на пиджаке можно различить мордуленции двух девочек – это мои младшие дочки.
Как такое случилось у опытного фотографа? Причём, в фотоаппарате “Киев-4”?..
Я изъял плёнку из своего “Киева”, принёс на работу и вставил в служебный “Зенит”. Но забыл “отмотать” три кадра…

МАРТИРОЛОГ ПОБЕДИТЕЛЕЙ как ПОСЛЕСЛОВИЕ
Имя ВИКТОР – от Victoria, ПОБЕДИТЕЛЬ.

ВИКТОР ДРОЗДОВ
Я рассказал о нём почти всё, что хотел и мог.

ВИКТОР ВОРОНИН
Инженер, поэт и художник. Выжили-выгнали из ОГК: “Самородки – с обрыва! Наше золото – серость!..”
Говорил с горечью:
“На ГАЗе мне доверяли танки испытывать и сдавать “военпреду”, а здесь не доверяют самостоятельно провести линию на чертеже – только по указанному направлению и под контролем…”

Виктору очень понравилось белорусское слово “глупства” для деликатной характеристики атмосферы в ОГК и на автозаводе. “Глупства” он произносил иронично, с улыбкой.

Вернулся домой – в Ставрополь-на-Волге (Тольятти). Работал на “ВолгоЦемМаш”е, получил несколько патентов на изобретения. Заслуженный изобретатель СССР.
(Я рассказал о нём раньше.)

ВИКТОР ТОЛСТОГУЗОВ
Инженер, поэт, историк, лингвист и юрист.
Его обзывали “попом”, потому что хорошо знал Библию. А по Библии в детстве учил историю, географию, астрономию, философию.
Его штатная школа – детские приёмники при тюрьмах, куда запирали его маму “за религиозную пропаганду”. А она лишь верила в Бога и хорошо работала, коммунистов называла антихристами: они же сами себя так называли.
На него писали доносы в партком и КГБ -- выживали-выгоняли из ОГК. Уволился сам.

Работал в БПИ начальником отдела патентов и изобретений. И там писали кляузы в райком партии. Даже в ЦК КПБ: в Минске же! Выжили-выгнали из БПИ: у невежд был праздник.

Купил дом в деревне -- работал на земле самостоятельно.
И, как инженер и юрист, отстаивал права заводских рационализаторов и изобретателей в районных судах Минска. Получал “гонорары” от изобретателей. Жил нормально – спокойно, не бедно, купил старый “москвич”. Из машины выбросил заднее сиденье – превратил в мини-грузовик: возил сено с луга и бульбу с огорода.

Талантливый был человек!
Кому кляузники сделали зло? Безусловно, институту, его учёным-изобретателям и своей стране. И они же, примитивы-невежды, сегодня кричат-горлопанят, что Бжезинский и Горбачёв развалили Союз.
(Я рассказал о Викторе раньше.)

ВИКТОР А-ч
Грамотный, образованный инженер, юморист-зубоскал, фронда-диссидент – тихо скалил зубы над белазовскими невеждами-примитивами, рассказывал “антисоветские” анекдоты. Выписывал польский журнал “Spilki” и дарил друзьям фотографии картинок-шпилек. (Хорошо владел польским языком.)

“Скалил зубы” тихо, среди друзей-однодумцев, но кому нужно, те слышали – доносили партийному вождю ОГК; писали кляузы в партком завода -- его вызвал вождь Виктор Ничтожество: поучал уму-разуму. И предупредил...

Виктор А. не умел и не хотел лгать и приспосабливаться ко лжи и власти невежд и подлецов – потому был “конфликтным”. Его друзья Володя К. и Юра Л. уехали в Молодечно. А он искал выход из конфликтов “по-философски”: “Истина -- в вине”.
Но и в вине истины не нашёл, хотя искал долго.

ВИКТОР Б-н
Инженер, конструктор по призванию, скандальный изобретатель-рационализатор: не терпел лжи, обмана, добивался справедливости, искал правду. И говорил правду, которую знал и видел: “На заводе – диктатура невежд, тупиц, пьяниц и воров…”

Виктор Б-н не говорил правду -- бил правдой в лицо:
“Передрали машину у американцев и получили госпремию – радуются: “Обманули дурака…” Даже Гриценко дали премию, хотя он не имеет никакого отношения к созданию машины. За что? За то, что весь брак пропускает: машина не может до Борисова дойти своим ходом. Кого обманули?.. Надёжность хорошая, но почему-то машины в карьерах ломаются. А запчастей не даём, потому что надёжность хорошая. Кого обманываем?..”

Об этом говорили все инженеры не только “на кухнях”, но и на рабочих местах – тихо, шопотом. Виктор Б-н – открыто и громко.
“Как хорошо быть тихим предателем… Посмотри на них: все усердно трудятся и молчат, -- сказал проходя мимо. – Завтра их фамилии впишут в липовый список на премию за содействие во внедрении рацпредложения – вместе выпьют на дурницу и будут смеятся: “Обманули дурака…” Кого они обманывают, над кем смеются?..

После одной из самых скандальных авантюр руководства автозавода Виктор Б-н поехал в ЦК КПБ. Его выслушали внимательно. Обещали разобраться.
Рассказал об этом и мне. “И мне” – потому что рассказывал многим. И упрекал многих, и меня тоже, в трусости, чуть ли не в предательсве.

Спустя полгода Виктора Б-н “нашли в его гараже” в петле.

Только факт. Но отдельной строкой-абзацем. И без многоточия: разговоров не слушал, деталями не интересовался. Причина проста: я обращался в ЦК КПБ пятью годами раньше, чем Виктор Б-н. Мне сказали “открытым текстом”: после следующего обращения отвезут в психушку.
(Справка в скобках: первым секретарём ЦК КПБ был легендарный партизанский командир Герой Советского Союза Машеров П.М.)

Пять ВИКТОРОВ пять неординарных ЛИЧНОСТЕЙ, пять ПОБЕДИТЕЛЕЙ.
И ни одной победы: их победил примитив-невежда-ничтожество Виктор В. – стал вождём. Виктор В. -- вождь товариш Ничтожество.

По Евг. Евтушенко: “Самородки – с обрыва! Наше золото – серость!.. Серость прыг – и у власти…”

По Евг. Евтушенко: “Сгусток серости – пуля...”
Женя!.. Евгений Александрович, вспомни Сергея Есенина: верёвка не хуже...

P. S.
С ВИКТОРОМ А-ч встретились 9 мая 2011 года: я ехал на Дурную Советскую Дачу мимо его дома. Совпадение: там я езжу два-три раза в году. Виктор шёл в магазин.
“А почему не на митинг? – спросил он нейтрально, как бы мимоходом.
“Потому, почему и ты: ты же тоже не пойдёшь…”, -- я падчеркнул последнее.
“Я никогда не ходил. А ты, помню, даже в многотиражке писал и фотографии давал…”
“Давно, в 65-м… Дурным тогда был…”

Молчим.
28 июня 1941 года его отец и мой были в одном окопе между Колодищами и Смолевичами: их ночью вывели на рубеж -- против танков Вермахта. С винтовками, 15-ю патронами и одной сапёрной лопатой на двоих. Без гранат. Без шинелей. Даже без фляжек для воды.

Виктор предложил мне не ехать на огород, а ПОМЯНУТЬ НАШИХ ОТЦОВ: 9 мая -- НАШ праздник. Я отказался:
"Праздник НЕ наш, а тех, кто на митинге кричит об ИХ победе… Праздник -- у фрау Мюллер, которая подарила мне куртку к 40-летию НАШЕЙ победы. Вот эту, -- я хлопнул рукой . -- Износилась за 26 лет…”

Виктор А. проводил меня до “чернобыльского” перекрёстка. Я не понял его жеста.
“Фотоаппарат с собой?” – спросил неожиданно, когда перешли дорогу. И кивнул на огромный щит-плакат. Я вынул фотокамеру.
IMG_4240.RV_.jpg
(На фотографии – точная дата и время.)

Стоим. Слышим шум и грохот с митинга.
Виктор говорит тихо, спокойно, без эмоций – так всегда раговаривает:
“Меня десять лет не ставили в очередь на квартиру. Потом десять лет стоял в очереди – получил однокомнатную. Сестра за это время выстояла двухкомнатную.
А ИХ дети в очереди не стояли, -- он кивнул на щит, -- по частным углам не скитались: ИХ ОТЦЫ получали квартиры без очереди. И по льготе -- “на расширение”… Им – льготы, им – подарки, им – большие пенсии: помощь ИХ ДЕТЯМ. А нам – что?.. За ЧТО погибли наши отцы?..

Немка подарила тебе куртку. Немка!
А ЗДЕСЬ с наших мизерных пенсий – подарки ветеранам ВОВ. Всё -- помощь ИХ детям: 9 мая – праздник мародёров… А наш, мой и твой, – со слезами на глазах. За ТАКОЙ праздник для тебя и меня погибли наши отцы?..
Поэтому я никогда не ходил на митинги. И не пойду: там – праздник мародёров”.

Я молчал: об этом я думаю постоянно.
Об этом говорила моя мама: “Сатанинская справедливость”.
"Сатана тут правит бал..."

Встретились вновь в сентябре… в больнице. Но лишь на полдня: назавтра Виктора выписали. Позвонил мне перед Рождеством католическим: “Ещё живой!..”
Обещал придти. Жду.
Возможно, придёт 9 мая: праздник со слезами на глазах -- наш. ТАКОЙ праздник у всех детей Погибших Солдат, ограбленых и обворованых ветеранами ВОВ ради ИХ детей, ИХ внуков и ИХ правнуков.
За ЭТО погибли наши отцы.

ВИКТОР А-ч – из пяти Виктров, из пяти неординарных ЛИЧНОСТЕЙ, из пяти ПОБЕДИТЕЛЕЙ.
И все пять – побеждённые: “сатанинская справедливость”.
Их победил партийный вождь Виктор Ничтожество.
“Сатана тут правит бал…”

Ответить

CAPTCHA
This question is for testing whether you are a human visitor and to prevent automated spam submissions.
6 + 1 =
Solve this simple math problem and enter the result. E.g. for 1+3, enter 4.
������ ���� Diablo 4 ������ ���� ������� ����� ������ ���� ���������-������ ������ ���� Minecraft ������ ���� Assassin's Creed ������ ���� COD 2 ������������ � ���� � ������� ������� ������� �������� ����-������� ������� � ������� ������� ���� � ������� ������������ ������ ���� GTA 5 ���� 4 The SimsOnline � Minecraft 2 Assassins creed �� ������� COD 2 ������ Need For Speed 6 Grand theft auto london Gta unlimited ��� 5 Sims 4 ����������� �������