Retroпогляд

Зоя КАЧАНОВСКАЯ

ГИБЕЛЬ МАШЕРОВА: зачем нужны фальсификации?
Часть 4

Андрей КАРАЛЕНКА ищет ответ

2008 год:
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРОВОКАЦИЙ и ФАЛЬСИФИКАЦИЙ

З.К.: Приближается очередная годовщина со дня рождения Машерова…
АК.: ???
Андрей Павлович смотрит на меня вопросительно, со снисходительной, добродушной улыбкой уже пожилого человека – я сразу почувствовала себя свободно, раскованно.

-- …потому эту беседу я хочу начать с вопроса, на который Вы уклонились от ответа в предыдущей беседе.
-- Вы имеете в виду 90-летие Машерова?

-- Да. Почему Вы не появились ни на одном сайте Интернета: ни к кому не обращались или все “дали от ворот поворот”?
-- Не обращался: в то время я мог дать статью или информацию на сайте www.na.mascherov.by, но у редактора своих дел было невпроворот. Это обстоятельство я видел, потому поступил иначе -- объявил конкурс к 90-летию Машерова П.М., а условия выслал ректорам белорусских университетов, кроме Гродненского, в обл-, гор- и райисполкомы девяти городов и посёлков Беларуси и в редакции почти всех газет республиканского и трёх областного и городского уровней, в несколько школ. Детали прозрачны, пояснять не нужно.

-- И много получили работ на конкурс?
-- Меньше, чем ожидал…

-- Ректоры университетов и мэры городов проигнорировали Ваш конкурс?
-- Скажу так: не то, чтобы да, и не то, чтобы нет. Три университета готовили научные конференции к 90-летию Машерова, потому моё предложение не вписывалось в регламент; в нескольких школах и колледжах ученикам предложили написать рефераты по моим вопросам; в Бресте в день рождения Машерова организовали городской митинг – было запланировано без моей подсказки; редакция газеты N. ответила на уровне зав. отделом, что у них есть свой проект, а газета F. напечатала короткую заметку -- ответила на вопросы легендой агитпропа, даже не "зацепившись" ни за один вопрос. Нюансов и интересных деталей много, говорить о них будет долго. Вот условия конкурса -- ознакомьтесь.


-- Вопросы простые, азбучные. А премия большая – средняя пенсия на то время. Кто получил?
-- Никто.

-- ???
-- Да, вопросы элементарные – в расчёте на выпускников средней школы и студентов, но никто не ответил. Хуже: никто и не пытался ответить по существу – переписали легенды у Антоновича, Якутова и Пронько(Машеровой), проигнорировав условия конкурса.

-- Никто не пожелал написать АЗБУКУ жизни легендарного партизанского командира Героя Советского Союза Машерова к его 90-летию?
-- Увы, так. Но… Вы недостаточно внимательно читали документальные повести Антоновича и Якутова и, что особенно важно, биографическую повесть Ольги Пронько(Машеровой) “Семья Машеровых”…

-- На что Вы намекаете?
-- В повести Ольги Машеровой 1941 год как бы и не начинается: 40-й тайно переходит в конец мая 41-го -- автор сообщает о неожиданной и странной женитьбе Павла, сказала два слова об уже начавшихся экзаменах, чтобы подробно рассказать об экзаменах 1940 года. 40-го – а не 41-то... Потом -- ВОЙНА, “истребительный отряд”, о котором ещё и в Кремле не знают, выступление Сталина по радио 3 июля, эвакуация. А 20-го, 21-го, 22-го и 23 июня нет – нет страшного 22 июня 1941 года.

Тут важен нюанс: Ольга помнит выступление Сталина 3 июля, но не помнит выступления Молотова 22 июня, после которого оцепенела деревня Россоны и она с мамой.



Ольга Мироновна Пронько "Семья Машеровых" Биографичеаская повесть . Гродненская типография, 2000

-- Неужели я такая невнимательная? Вероятно, не обратила внимания потому, что 22 июня не может не быть в 1941 году, а слово “война” ещё как бы размыло его.
-- Именно так: 22 июня не может не быть. Автор и редактор, похоже, знают психологию и логику: словом “ВОЙНА” -- с заглавных литер! -- и пустозвоном они прикрыли дату-день начала войны: день есть, но он не привязан ни к дате, ни к воскресенью, ни к выступлению Молотова – такая хитрость. Нет и других судьбоносных событий в школе, райцентре и в семье Машеровых.

-- Кроме начала войны, какие ещё события настолько важные, что Вы называете их судьбоносными?
-- С 18-го по 21 июня 1941 года в средних школах Советского Союза проводились выпускные вечера, на которых выпускникам торжественно вручали документы о среднем образовании, “Аттестаты зрелости”. В Россонском районе две средние школы -- Россонская, в райцентре, и Клястицкая, в деревне Клястицы, в десяти километрах от Россон. Нюансы вот в чём.

Павел Машеров, старший брат Петра -- директор Клястицкой школы, Пётр – классный руководитель выпускного класса Россонской школы. Выпускной вечер в 1941 году для директора школы и для классного руководителя – СОБЫТИЕ и занимает особое место в памяти. Однако Павел в воспоминаниях о Петре не сказал и слова о выпускных вечерах, хотя и для него, и для выпускников буквально завтра была война. Забыть это невозможно -- можно не вспомнить намеренно. И в подпольной организации Петра не могло не быть выпускников Клястицкой школы, если организация такая была...

-- “Если?..” Вы опять намекаете…
-- Зоя Васильевна, всё, о чём я говорю и буду говорить в таком ключе – не намёки, а факты замалчивания конкретных реалий и подмены их легендами, то есть факты фальсификации реалий. Их несчётно много.

Ольга, автор семейной хроники, в 1941 году окончила 8-й класс Россонской школы, ей 16 лет. Выпускной вечер у брата-учителя -- незабываемое СОБЫТИЕ для девушки в таком возрасте, а если учесть, что завтра была война, то из памяти не выпадет. И её братьям завтра идти на войну… Но в повести сестры двух учителей, директора школы и руководителя выпускного класса, нет даже упоминания ни о выпускном вечере, ни о выпускниках, которые, как она пишет, очень любили классного руководителя Петра Мироновича, а позже многие будто бы вступили в его подпольную организацию и партизанский отряд.

-- Да, странная забывчивость… И опять намёк: “будто бы вступили”…
-- У странной забывчивости есть точное имя: “фигура умолчания”. Я уже объяснял и показывал конкретно эту “фигуру”, а дополнение к ней не намёк, а провокация читателей – предложение не верить мне, а самим прочитать повести и задуматься.

-- А для чего такие нелепые хитрости нужны семье Машерова и его биографам?
-- Андрей Караленка ищет ответ.

-- Вот и Вы схитрили -- поймали меня на оговорке, чтобы не отвечать на вопрос.
-- Не совсем так: не отвечать на такой вопрос – тактический приём для подготовки “базы данных”. Период с 20 июня по 3 июля в биографической повести сестры Ольги, документальных повестях Антоновича и Якутова изложен так, что я не нахожу там ни одного слова “правды факта”: ложь прямая, “фигура умолчания” и пустозвон агитпропа.

-- Так жёстко? Я заметила лишь скороговорку, обобщение и странную нереальность происходящего: Россоны не Слуцк и не Борисов, но почему-то ничего не готово ни для обороны, ни для подполья, ни для эвакуации. И никто к этому не готовится…

-- Верно. Однако за бездействие, -- за саботаж! -- никого не расстреляли. Нюанс! Второй нюанс: в 50-ти километрах от Россон – Полоцк-Боровуха, далее – Витебск. No comments.

Пустозвон о Машерове -- чтобы запудрить мозги читателю, отвлечь его от реалий, от конкретных должностных персон, которые отвечали за подготовку района к обороне головой буквально, даже жизнью семьи. Но никого конкретно нет ни по должности, ни персонально… Не почему-то ничего не готово, а потому-то -- чтобы появился некто Пётр Машеров и организовал сопротивление врагу. Задумайтесь: кем он был в районе? Никем. Машеров в комсомол вступил лишь в 1940 году.

-- О вступлении Машерова в комсомол биографы не пишут…
-- Потому и не пишут, что вступил в 40-м, а не в 34-м. А в архиве “пишут”.

Биографы Антонович и Якутов в документальных повестях не упоминают о сёстрах Машерова во время оккупации района немцами: где были и что делали? Пётр – командир отряда, немцы расстреляли мать. А что с сёстрами? Как, оказалось, с ними ещё и невестка, жена Павла.
Позже Ольга Мироновна ответила на “провокационный вопрос” в своей биографической повести -- подробно описала “отъезд в эвакуацию”. Но поверить в её отъезд невозможно: ТАК не могло быть не только по реалиям военного времени, но и физически.

-- Вы считаете, что в четырёх днях, 20-го, 21-го, 22-го и 23 июня, скрыта важная тайна семьи Машеровых и Петра лично, связанная с началом войны? Потому в конкурсе ставите вопрос -- конкретно: “Дзе быў класны кіраўнік выпускнога 10-га класа Расонскай сярэдняй школы Машэраў у дзень уручэння выпускнікам атэстатаў 20 чэрвеня 1941 года? І 22 чэрвеня 1941 года?”
Какие у Вас основания для такого предположения, кроме умолчания биографов о выпускных вечерах в школах?
-- Этого умолчания достаточно. Если учесть и откровенно притянутую за уши женитьбу Павла в конце мая, то они вместе – часть информационного прикрытия “фигуры умолчания” о дне 22 июня: не упоминается – нет вопросов. И детали не нужны: уже ВОЙНА.

Следом -- вторая часть прикрытия: Пётр Машеров создаёт “истребительный отряд” в Россонском районе, потому что… райком комсомола бездействует. Абсурд очевидный: мобилизацию призывников, эвакуацию населения и предприятий, подготовку района для подпольной борьбы организовывали райком партии, райисполком, военкомат и отдел НКВД, а не райком комсомола. Райком комсомола помогал. Однако все биографы написали -- с ошеломляющими подробностями! -- абсурдную легенду, как Машеров создавал “истребительный отряд”. И якобы создал. Но почему не командовал им. А кто командовал? Командира нет: 200 человек – без командира. О других деталях говорить не буду: вот справка из энциклопедии, а читатели пусть сопоставляют, думают и сами делают выводы, если кто знает хотя бы азбуку документов военного времени. В Сети они тоже есть, нужно уметь искать.



"Великая Отечественная война 1941-1945. Энциклопедия" Москва "Советская энциклопедия" 1985.
Страница 310 реконструирована.

-- Действительно абсурд. Неужели писатели Антонович и Якутов и Ольга Пронько не понимали, что шьют белыми нитками? И всё же -- для чего это нужно?
-- Всё знали и понимали, но выбора нет -- только ложь, чем больше и наглее, тем лучше.
Для чего? Сначала хочу знать, что и как было реально по документам, а потом скажу, для чего нужны Машеровым умолчания и абсурдные легенды.

Вернёмся к вопросам конкурса. Да, они элементарные. Однако ни в пяти документальных, ни в биографической повестях ответов нет. Потому и премию обещал большую: никто не ответит. Мог и миллион обещать.

-- Значит, Ваш конкурс -- провокация?
-- Да, провокация для журналистов и историков: я хотел спровоцировать продолжение лжи в прессе. Переборщил: провокация заметна. Но всё равно в прессе -- ни одного слова правды, лишь повторение легенд. Даже хуже: некоторые авторы так старались лгать, что перелгали легенды. И даже самих себя. Иначе и быть не может.

-- Вы меня предупреждали, что могу задавать провокационные вопросы…
-- Не предупреждал -- лишь напомнил о праве журналиста, которое действует во всех странах, кроме Беларуси и России.

-- Спасибо. Складывается впечатление, что Вы придаёте неправомерно большое значение ответам на вопросы относительно дней с 20-го по 23 июня, как бы зациклились на 22 июня. Память у людей разная: не всем запомнился ЭТОТ день – памятным был другой. Для Машеровых – 3 июля…

Андрей Павлович сидит на стуле, нога на ноге, обхваченная руками, голова наклонена вниз – похоже, смотрит на руки, за светофильтрами окуляров его глаз не видно: слушает, будто дремлет. Заговорил медленно и тихо:
-- Сначала уточним термины: провокационный вопрос и, извините, непрофессиональный -- не одно и то же: я исследую преступление, а потому на каждый вопрос, даже пустяковый, должен иметь точный ответ как “правду факта”. Хотя бы такой. Я уже ссылался на английскую пословицу “В мелочах чёрт сидит”, могу сослаться на историков, на Хемингуэя, он авторитет для меня. Эти мелочи лишь кажутся мелочами: каждый день-дата – рубеж, перевал. Два выпускных класса – сорок человек, сорок семей: чьи-то дети, братья, сёстры, внуки, у них родня по всей округе – наберётся более тысячи. Исчезли не известно куда сорок 18-летних граждан страны, хотя завтра была война. Почему и куда?..

Чувствую – покраснела... Слушаю, глядя на диктофон:
-- Мне было пять лет, когда отец ушёл на войну, а я и сегодня помню детали того дня. Позже мама сказала: это было в понедельник, 23 июня.
Ольге Машеровой – 16 лет. И не помнит? Забыла, как в тот день в деревне голосили женщины, как обливалась слезами её мать, провожая на фронт двух сынов?..
Что скрыто за циничной “фигурою умолчания”? Для чего придуман “истребительный отряд”, о котором даже в Кремле узнАют лишь 24 июня, а в Минске – 25-го или 26-го?

В деревнях не все помнят 22 июня, радио не было, -- помнят ночь с воскресенья на понедельник: курьеры из военкоматов вручали повестки мужчинам призывного возраста. Это помнят.

И 23 июня – первый день мобилизации: помнят все, кому было более пяти лет. Кроме 16-летней Ольги Машеровой?
Думаю, здесь уместен анекдот на мотив известной песни: “Что-то с памятью моей стало, всё, что было не со мной -- помню…”

В беспамятстве семьи Машерова и его биографов Вы как бы обвиняете меня – дескать, зациклился на пустяках. А для меня такая потеря памяти не пустяк -- ТАЙНА. А тайна 22 июня – Военная Тайна. Потому вынужден повторить: в биографии Машерова нет ничего случайного -- всё прИдумано и прОдумано. Но примитивно – в расчёте на доверчивых и необразованных людей: поверят правдивому слову партии. А образованных поставят на место специалисты в НКВД-КГБ и “психушках”.

И предпоследний аргумент к 22 июня: я прочитал достаточно книг и статей о войне и прошёл курс подготовки офицеров запаса по программе вузов. No comments.

-- А последний аргумент когда скажете?
-- Их много…

-- ??? Ещё одна интрига?
-- Никаких интриг не имею – всему свой черёд. Вот предложение для следующей встечи.
Поищите у себя или спросите у знакомых географические карты Беларуси, Литвы и Латвии советского периода; внимательно прочитайте во всех повестях те места, где описывается “побег из вагона” “глухой ночью” Петра Машерова и его возвращение в Россоны “от прусской границы”, “ориентируясь по звёздам”. Проследите маршрут по картам. Выпишите всё, что понравится или вызовет сомнение – детали побега и пути домой, даты, попутчики и иные нюансы. Остальное – по своему взгляду: будем обсуждать плен, побег из вагона, возвращение домой и создание подполья и партизанского отряда.

Вошла Галина Васильевна, жена Андрея Павловича, и предложила кофе. Мы переглянулись и согласились, хотя отдыхать рановато: лишь приблизились к главному вопросу -- почему в фильме появился день 22 июня, если его нет ни в документальных повестях Антоновича, Якутова и Аслёзова, ни в биографической повести О.М. Пронько(Машеровой)? Откуда взялся -- почему “всплыл” спустя 65 лет, если “не было” в 41-м?

Галина Васильевна принесла яблоки – подарок для меня, четыре сорта, по три каждого. Мне понравился сорт Веселина -- большие, красивые по цвету и форме, просто загляденье. О них Андрей Павлович рассказал в первой публикации из цикла “Цёшчыны яблыкі”, видела на фотографии. В натуре они ещё красивее. А вкус? Галина Васильевна предложила угостить ими родителей, детей и одно -- нам с мужем, обязательно разрезать пополам: оно и внутри интересное. Андрей Павлович загадочно улыбался. Галина Васильевна объяснила: он называет эти яблоки женственными. Даже ещё мудрее…

Посмотрели фильм “Кремлёвские похороны. Пётр МАШЕРОВ”.
В некоторых местах Андрей Павлович останавливал фильм – предлагал повторно послушать, чтобы я смогла записать детали.

-- Сегодня моё мнение отличается от того, каким было после первого просмотра фильма – сказалось Ваше влияние… Семь историков, но никто не сказал ничего конкретно – говорильня вокруг-и-около с позиции агитпропа. Только Никита Петров из “Мемориала” – что не видит в “дтп” признаков “заказа”: авария из-за нарушения правил. В вот дата “22 июня” слышна хорошо.
-- Дата 22 июня – главное, потому и слышна. Историки должны опираться на факты. Как их толковать – зависит от уровня знаний, позиции, идеологии. Или от заказа. У них какие факты? Один: Машеров погиб в автомобильной аварии. Остальное -- легенды и мифология семьи Машерова в записи Антоновича: семь историков по очереди между собой и автором сценария повторяют сплетни – шедевр агитпроповского примитивизма и цинизма. Такой Машеров -- легендарный.

День 22 июня – самое важное в фильме. В этой важности есть нюанс: о 22 июня говорят не историки, а диктор за кадром – от автора сценария.

-- А в чём деликатность нюанса, если Вы обращаете на него внимание?
-- Цитирую: “Война застала Машерова в Витебске. Уже 22 июня он написал заявление добровольцем на фронт”. Чушь! Характеризовать не буду: если скажу “наглая”, будет как нейтрально. Да и терминология тут -- колхозного счетовода…

-- Вы категоричны на уровне грубости…
-- В чём моя грубость? Мы три часа обсуждаем ложь и фальсификации, слушали ложь историков и продюсера – можно на истерику сорваться. Историки сплетни рассказывают -- это же маразм... Сестра Машерова пишет, что в день начала ВОЙНЫ, -- дату она не называет, -- Павел и Пётр были в Россонах. А автор сценария фильма -- что Пётр был в Витебске. Как понимать? И как он оказался в Витебске 22 июня, если вчера в школе был выпускной вечер? Он – руководитель выпускного класса, спать лёг в два часа ночи. Автор сценария не только “не владеет темой” -- азбуки не знает, несёт околесицу: убогая, примитивная фальсификация реальности – как на ладонях. ТАКОГО абсурда случайно не бывает...

На этот сюжет можно посмотреть и с иной стороны: Машеров за два года работы в Россонах даже в Полоцк не ездил, ни разу учеников на экскурсию не свозил. А Полоцк – наша История. Зачем же он поехал в Витебск 22 июня 1941 года?

Эта ложь-фальсификация появилась как ответ на мой вопрос. Но авторы попались в свой капкан из-за невежества и наглости.
Вот “азбука” от 22 июня 1941 года -- прочитайте и покажите читателям: может, кто задумается, о каком “заявлении добровольцем на фронт” говорит автор и насколько цинична ложь.
О более важных и деликатных нюансах этой лжи не говорю: буду жив – встреча не последняя.

Андрей Павлович опять взял “военную энциклопедию” и раскрыл на закладке -- статья “Мобилизация”.


Страница 452 реконструирована.

-- Вы намекаете, что и этот фильм заказной?
-- Какой намёк? “Машеров 22 июня в Витебске” -- не штатная легенда, из каких составлена вся биография Машерова, а НОВАЯ ЛОЖЬ, её не было нигде ДО моего вопроса о 22 июня.
На этом остановимся -- вернёмся к вопросу позже, тогда покажу документы, известные всем историкам. Плюс – выписки из архива…

-- Это будет последним доводом короля?
-- Спасибо: шутка на уровне комплимента. У меня оттенок иной, но довод бесспорный.
А теперь слушаю Вас, иначе засидимся до последней маршрутки.

-- В фильме “Убить реформатора!” утверждается, что Андропов послал в Минск бригаду “девятки”, чтобы прикрыть Машерова. И мы видели КГБэшных полковников – в плащах и шляпах. А здесь наоборот: только Андропов, -- и никто иной! -- мог организовать покушение на Машерова, потому что лично был заинтересован в устранении соперника. Чем объяснить столь неожиданную метаморфозу?
-- Во-первых, Машеров не мог быть соперником Андропову: здесь – супер-фэнтэзи. Во-вторых, Андропов знал всё, и ему незачем пачкаться в партизанском дерьме. Именно потому его испачкали.

Cначала Наталья Машерова сочинила такую легенду: “Косыгин предлагал вместо себя” Петра Мироновича, отец говорил о скором переезде в Москву, Андропов “очень уважал Петра Мироновича” и послал в Минск “девятку” “принимать дела”. Но “девятка” опоздала – встретилась на дороге с разбитой “Чайкой”.
Господин Каневский слегка выровнял перебор Натальи Петровны: полковники “девятки” прилетели в Минск на самолёте, -- спешили на помощь! – но всё равно опоздали.
У этой легенды очевидный прокол: если бы Андропов посылал “девятку”, она не опоздала бы. Аз-бу-ка. Госпожа Машерова не знает азбуки, известной любому студенту? Её муж – сын генерала КГБ.

-- Потому сочинили новую легенду -- прежнюю повернули на 180 градусов, против Андропова: внешне она “соответствует” кремлёвской реальности. Для большей убедительности некоторые историки “перенесли” эту легенду в коридоры Кремля. Так?
-- И так и не очень. Я думаю, легенду повернули против Андропова, -- “девятки” в фильме уже нет! – не из-за абсурдности первого варианта (он тиражировался 20 лет), а из-за появления вопроса о 22 июня на факультетах и кафедрах истории университетов и в редакциях газет Беларуси. И накануне 90-летия Машерова – важный нюанс: не заметить вопрос невозможно – это ВОПРОС Истории. И – историкам. А не все историки лживые…

-- Какие у Вас основания полагать, что именно Вы заставили биографов Машерова заговорить о 22 июня?
-- Биография Машерова и семьи – набор легенд. Если читать её внимательно, с учётом быта деревни, реалий времени (с 1914 года по 22 июня 1941-го) и периода Die Neue Ordnung, то она рассыплется на мелкие части, как оконное стекло при ударе молотком: не соберёшь, не состыкуешь. Я показывал Вам несколько эпизодов, в которых детали не стыкуются, а сами эпизоды – с другими эпизодами: прямая ложь, “фигура умолчания” и фальсификации. Наш вопрос “Зачем нужны фальсификации?” относится не только к причинам аварии и гибели Машерова, но и к причинам и мотивам возвышения его на “курган славы”.

22 июня -- особенный день в биографии страны и каждого из нас. В биографии организатора подполья и партизанского отряда Героя Советского Союза Машерова – трижды особенный. Но нигде не упоминался. Задумаемся: почему “совершенно секретно”? 22 июня впервые появилось в этом фильме, причём, в эпизоде невозможном по реалиям времени – придумана новая легенда. Абсурдная. Зачем? Цель очевидна: чтобы под новой ложью сохранить “совершенно секретно” правду о 22 июня, о существовании которой стало известно публично. Вопрос назад уже не вернёшь, а каждый настоящий историк знает ответ на него.
Почему для сохранения тайны, скрытой в дне 22 июня, нагромождены горы лжи и фальсификаций?

-- Соглашаюсь с Вами: вопрос убедительный. Но зачем легенду, по которой Андропов “очень уважал Петра Мироновича” и выслал “девятку” для помощи, заменили на противоположную – с подозрением в организации убийства?
-- На Площади Лубянка лежит ОРИГИНАЛ “Личного дела” младшего лейтенанта Машерова Петра Мироновича. В нём – ответ на вопрос о 22 июня 1941 года. Ответ знал только Андропов. Нюансы опускаю.

-- Я не согласна. Вы выделили интонацией “оригинал”: на какой нюанс намекаете?
-- Да, здесь есть намёк: я видел Xerox-копию ФАЛЬСИФИКАЦИИ, то есть фальсифицированный вариант "Личного дела". Но Площадь Лубянка меня не пригласит, чтобы показать оригинал...

Пока об отсутствии дня 22 июня в биографии Машерова никто не знал, точнее, не говорил, Андропов был “другом” и “оберегал его”. А когда в обществе, хотя и узком, но профессиональном, публично – публично! – спросили, “Где был Машеров 22 июня?”, пришлось лучшего друга объявить смертельным врагом, потому что он не только знал ответ – у него в руках были документы. И, понятно, он показал их как служебную информацию…

-- Брежневу?
-- Брежневу -- потом. Прежде -- Суслову и Устинову: с 1973 года, даже раньше, под именем Брежнева страной управлял триумвират Андропов-Суслов-Устинов. А Брежнев был номинальной фигурой.

-- Начальник охраны Машерова полковник КГБ Сазонкин пишет, что Брежнев очень хорошо относился к Машерову, даже приглашал на охоту под Москвой.
-- Пока Брежнев был здоровым, ему нравились все, потому что заговорщики во главе с Сусловым, совершившие “второй октябрьский переворот”, изначально отводили ему роль подставной фигуры. Не зря же Суслова называют Серым Кардиналом: позднее он избавился от некоторых помощников по заговору и поднял Андропова и Устинова: они – его опора. Остальные -- обслуга и марионетки. Это Суслов -- через Устинова -- уговорил Брежнева не уходить с поста Генсека, когда тот просился. Брежнев и Устинов -- вот друзья в конце жизни обоих: Устинов оберегал Брежнева и управлял им.

Думаю, приглашение Машерова на охоту в Завидово, -- тот же Сазонкин говорит, что охотником он был никудышным, дилетантом, даже ружьё держать не умел, -- было жестом вежливости Брежнева после охоты в Беловежской пуще. Брежнев в молодости – компанейский мужик, балагур, любитель выпить. У него и компания по нему. А Машеров – наоборот: он не вписывался в свободную, подвыпившую и раскрепощённую компанию старших по званию товарищей. Потому отношение Брежнева к нему было снисходительным. Помните фотокадр, который показали мне? Долг платежом красен – фотокадр от меня…

-- Спасибо! Интересный...
-- Брежнев в глазах белорусов стал “врагом Машерова” лишь в 74-м, потому что не привёз Золотую Звезду в Минск. И не привозил четыре года. Минск не при чём, а событие для Машерова знаковое. И не первое из подобных – последнее. Не привёз не потому, что не любил Машерова: кого любить, кого не любить, когда и где вручать награду, в то время решал уже не он, а триумвират. В Кремле даже Громыко был обслугою.

В июне 1978 года Брежнев приехал в Минск, с ним -- министр обороны Устинов. Он-то и привёз “геройскую” Звезду Минску, а “трудовую” -- Машерову. Брежнев лишь вручал …

-- Вы опять хитрите? Боитесь проговориться?
-- (Андрей Павлович смеётся.) В чём? Да, сегодня не скажу о знаковых событиях 1972-го и 73-го годов, известных историкам. Но не потому, что хитрю -- не к месту, читатель запутается. Все знаковые события нужно рассматривать по очереди и вместе: в последнем есть ошеломительная деталь на уровне особого события – “матрёшка для Машерова”, а интересных и деликатных нюансов не сосчитать. Как видите, Ваши подозрения напрасны: я не хитрю – рассмотрим позже, если Бог ко мне милостив.
А сейчас расскажу коротко о том, как готовился этот фильм.

-- Откуда Вы знаете, как готовился фильм в Москве?
-- Почему в Москве? Я не сомневаюся в том, что фильм задуман в Минске. Здесь и материалы подобраны -- повести Антоновича, Якутова и куча газетных статей. Сценарий написала московская журналистка Ольга Дёмина, известная по циклу “Кремлёвские жёны” по книге Ларисы Васильевой. Книга очень глянцевая, а фильмы ещё примитивней.

Что касается семи историков, то никто из них не видел ни одного документа не только на Площади Лубянка и в Верховном Суде Беларуси, но и в доступных архивах.

-- Если Вы говорите, что фильм задуман в Минске, а сценарий написан по публикациям в Беларуси, то логично, что фильм заказной. Так надо понимать?
-- Вы опять про заказ? Я обязан быть деликатным: Ольга Дёмина тоже не видела ни одного документа даже в доступных архивах, -- в доступных всем! -- однако 22 июня 1941 года “отвезла” Машерова в Витебск, чтобы там он написал “заявление добровольцем на фронт”. Где взяла эту абсурдную инфу? В своей памяти не могла: её нет ни в одной публикации о Машерове. Повторяю: Ольга Пронько пишет, что Павел и Пётр в день начала войны были в Россонах. Потому ложь о Машерове в Витебске 22 июня мог дать Дёминой только заказчик фильма. Могу добавить: заказчик либо не читал “семейную хронику” Ольги Пронько, либо проигнорировал её: чем наглее ложь...

В сентябре 2008 года на месте, где сидите Вы, сидела молодая, симпатичная журналистка А. из московской TV-студии Икс. Её диктофон лежал на столе, но был выключен: я отказался говорить в диктофон.

-- Как она на Вас вышла? И почему не называете TV-студию по имени?
-- Как вышла – не знаю, позвонила и сказала, что знакома со мною по “Живому журналу”. Я удивился: меня там никогда не было и нет.
“Как же нет, если я читала вашу статью о гибели Машерова? -- возразила московская собеседница. Я больше не опровергал эту выдумку -- поговорили как бы о том, что она читала, и я согласился встретиться.

Второй раз позвонила из Витебска: по дороге в Минск заехала к отцу. При встрече сказала: ей 25 лет, учится на третьем курсе журфака МГУ, работает в Москве четыре года, два – в TV-Икс, показала командировочное задание на официальном бланке: собрать материал о гибели Машерова для телефильма; 6 дней, вернуться 11 сентября.

Не называю TV-студию потому, что у меня нет Xerox-копии командировочного задания журналистке А.: не мог же и я унизить её, как унизили те, кто послал ко мне -- сказать: идём в библиотеку и сделаем копию документа для меня. Не мог. У меня принцип от мамы: ЧУЖИХ ДЕТЕЙ НЕ БЫВАЕТ.

Спрашиваю, что не удовлетворяет её в фильме TV-НТВ “Убить реформатора!”? Ничего не сказала внятно. Что интересует конкретно – какие детали, нюансы аварии или биографии Машерова? Опять не услышал ничего вразумительного.
Кивнул на компьютер -- попросил показать, где и что она читала? Замялась, покраснела, до аппарата не подошла…

-- О чём же говорили? Для неё ситуация очень непростая…
-- Я прикинулся простачком – аккуратно, чтобы не унизить её, рассказал о моём видении причин аварии по дорожной обстановке-от-Антоновича и по рассказу Пустовита, показал схему расположения машин на дороге за 2 секунды до столкновения и схему движения кортежа по Минску. Рассказ понравился ей, даже впечатлил деталями, спросила разрешения сфотографировать схемы. Пожалуйста.

Заговорили о 90-летии Машерова – показал статьи в белорусских газетах и условия моего конкурса. Конкурс понравился! Попросила подарить один экземпляр условий. Подарил. И коротко объяснил значение даты 22 июня: это КЛЮЧ для разгадки всех тайн Машерова. А. попросила рассказать о КЛЮЧЕ подробно, поглядывала на диктофон – спрашивала дозволения включить.

-- Вы опять оказались наивным и откровенным, как первый раз…
-- Нисколько. Может, сказал и лишнее, но намеренно. А главное известно тем, кто подослал её шпионить: им нужны лишь ответы на вопросы конкурса. А вот их-то она и не услышала.

-- Почему Вы не подали ей пальто, когда раскусили как шпиона?
-- Потому что ДИТЯ… С ней поступили цинично подло. Омерзительно. А она не могла отказаться: лгала наивно, простодушно. Лгала, хотя не знает, кто такой Константин Заслонов.

-- Жила в Витебске, училась там и не знает, кто такой Заслонов?
-- Она вообще ничего не знает по истории войны и партизанского движения: чистый лист. Только Машерова, больше никого.

Говорю ей, что на станции Орша стоит памятник Заслонову – очень-очень интересный. У неё – глаза… И в молодости видел дочку Заслонова в БГУ: она училась в одной группе с моим земляком, я часто бывал у него в общежитии, а она заходила в комнату. Рассказал А. тайну гибели Заслонова, которую знал в 1955 году. Мимо: никакой реакции...

Мы беседовали более шести часов и А. не заметила, как выдала мне всё, хотя я ни о чём её не спрашивал, чтобы не конфузить: дитя же.

Спросила, можно ли встретиться с Пустовитом? У меня нет его телефона, а живёт недалеко, два километра, можно сходит. Отвёл её, но сам к дому не пошёл: не хотел быть причастным к авантюре. Жена Пустовита сказала ей, что Николай Митрофанович в Германии, вернётся в четверг, дала его мобильный телефон.

Это было в суботу. А. сказала, что в понедельник у неё встреча с Натальей Машеровой, во вторник и среду – работа в Национальном архиве и Верховном Суде, встреча в МВД. Дом-17 отказал во встрече, а раньше – Плащадь Лубянка.
“Успеете за два дня?” – спросил тихо, ненавязчиво.
“Да”, -- ответила простодушно. И уехала в Витебск.

-- Вы не спросили, почему уезжает в Витебск, а не в Минск?
-- Сама пояснила: “Надо в Витебске решить неотложные дела. В Минск приеду в понедельник утром”.

-- Глупый детектив: приехала из Москвы, а один день не подождала Пустовита?
-- Он ей не нужен. Я уверен, что А. и в Минск не ездила: ей нужен был только я, чтобы выведать тайну 22 июня -- что знаю и на что опираюсь? Не получилось: я разглядел в журналистке шпиона. Но всё же подтвердил: 22 июня -- Военная Тайна Машерова.
Потому главное в фильме -- 22 июня. Что и требовалось сказать. Сказать... И -- Андропов-на-180. Остальное – повторение легенд семьи Машерова и сплетень лакеев от истории.

А. обещала позвонить в среду вечером из Витебска, а в четверг написать по e-mail – рассказать о встречах и находках…

-- Простите, но фильм-то – TV-НТВ, а не TV-Икс?
-- Потому что с журналистом от НТВ я не стал бы разговаривать. Весь “фон” в фильме -- из “Убить реформатора!”: мы только что видели, есть даже эпизод, где Машеров машет левой рукой.

Я предложил ей и её начальникам совместную работу -- фильм “Машеров” из трёх частей, показал реперы в каждой части, сказал о возможности встретиться 13 сентября в Москве. А она говорит простодушно, что в субботу ещё не вернётся в Москву...
Так-то! Забыла, что по командировке должна вернуться 11 сентября -- раскололась: шпион.