Retroпогляд

Зоя КАЧАНОВСКАЯ
ГИБЕЛЬ МАШЕРОВА: зачем нужны фальсификации?
Часть 5, заключительная (начало).

Андрей КАРАЛЕНКА ищет ответ

Предисловие
Пятая, заключительная беседа, согласованная нами под именем “Легендарный партизанский командир Пётр Машеров”, неожиданно для нас же оказалась самой продолжительной и большой по объёму распечатанного текста. (Хотя, как потом оказалось, в ней есть “пустоты”, но для “заполнения” их возвращаться не будем.) Кроме того обнаружились, тоже неожиданно, два направления в деятельности партийных и государственных институтов, историков и биографов в создании образа организатора подполья и легендарного партизанского командира Петра Машерова. Эти направления последовательные и параллельные, но неразделимые. Однако для лучшего восприятия материала читателями мы условно разделили беседу по двум направлениям.

Первое направление: фантастический “побег из вагона” “тёмной ночью” “на полном ходу поезда” Петра Машерова, преодоление им расстояния “от прусской границы” за семь дней и “прибытие в Россоны, в родительский дом” “пятого августа” – предисловие к повести о его легендарных подвигах, увертюра к героической симфонии о командире первого партизанского отряда. Здесь фантастичен не только “побег из вагона”, но нереальны и все обстоятельства, связанные с пленом и “отправкой в Германию”.

Второе направление: продолжение подвигов Петра Машерова – его смелая деятельность по организации партийно-комсомольского подполья Россонах, по налаживанию связей с подпольными группами района и созданию первого партизанского отряда.
Здесь образ организатора подполья создан путём замалчивания реальной деятельности районных партийно-государственных структур, их руководителей и сотрудников, которые обязаны были этим заниматься – и занимались! -- в соответствии с “Директивой № 1” и “Директивой № 2”: Россонского райкома КП(б)Б, райисполкома, отдела НКВД и военкомата: их как бы и не существовало. Военкомат, правда, был…

Как выяснится в нашей беседе, фальсификаторы выбросили из реальности даже календарное время с 22 июня по 15 июля 1941 года, -- 23 дня! -- чтобы в этот роковой для страны час ни одна государственная структура Россонского района и её руководители не имели никакого отношения к подготовке подпольного сопротивления врагу. Несколько дней всё же упоминаются как конкретные даты, но одни даты не вписываются в реалии военного времени, другие – в реалии физические.

Учитывая эти обстоятельства, заключительную беседу “Легендарный партизанский командир Пётр Машеров ” мы разделили на две части и назвали их соответственно “Биография Машерова: посрамление барона Мюнхгаузена” и “Кто такой Машеров?”.

Поскольку Андрей Павлович настаивает принципиально считать днём рождения Машерова 13 февраля 1918 года, -- так записано в его паспорте и эта дата подтверждена Президиумом Верховного Совета СССР при присвоении Машерову П.М. звания Героя социалистического труда, -- то и публикацию заключительной беседы мы приурочиваем к 13 февраля, очередной годовщине его рождения.

Биография МАШЕРОВА:
ПОСРАМЛЕНИЕ барона МЮНХГАУЗЕНА

В Жодино я поехала опять на “маршрутке”, а не на машине -- удобнее: этой зимой дворовые проезды и парковки занесены снегом, хотя тамошние коммунальщики стараются чистить их. Стараются, но с 28 января снег шёл почти постоянно: старайся не старайся, а работы хватит до весны настоящей, а не календарной. (Вспомнилась “Дрыгва” Якуба Коласа.)

Андрей Павлович встретил меня на автостанции. Посмотрел на мои ноги, а я на него – очень удивлённо.
-- Каблуки низкие? Хорошо! Хочу предложить небольшую экскурсию, потому что к Галине Васильевне придут неожиданные гости – ученики и коллега-учительница, будут чаёвничать. А чтобы мы могли на экскурсии работать, сначала зайдём в “кафэшку”, утром там свободно, – выпьем по чашечке кофе, Вы скажете несколько слов -- покажете свои познания в истории и географии войны, уточним детали, а потом погуляем под диктофон, пока нас запросят в дом.

“Кафэшка” -- мини-бар при универсаме. Уютной она не может быть по расположению и функционально: одна сторона – вход из магазина, прилегающая стена – вход со двора (на зиму стеклянные двери заблокированы), третья стена – окно до пола, а у четвёртой -- буфет. Стол в углу стеклянных стен – почти уютное место. Пока Андрей Павлович заказывал кофе, я разложила карты, на них -- папку-конверт с заметками, диктофон – на шею. За столом рядом -- две женщины, продавцы магазина, не успевшие позавтракать дома, остальные места свободны: утро после десяти часов.

К беседе подготовилась: что непонятно или вызывает сомнение, выписала со ссылками, сгруппировала тематически, вопросы – отдельно, всё распечатала на принтере; на Xerox-выкопировках с карт и копиях газетных статей, которые Андрей Павлович рекомендовал прочитать, пометки со ссылками на повести и другие статьи – для сравнения.
Андрей Павлович поставил чашки, пошутил:
-- Сегодня без бутылки не разберёмся: раньше двадцати не справимся -- поедете в Минск электричкой… “Директивы” прочитали?

Он имел ввиду документы ЦК КПБ, известные как “Директива № 1” и “Директива № 2”.
-- Вчера не перечитывала, но помню хорошо: читала после первой встречи.
И подумала: если возникнут сомнения, то у него дома есть распечатки, а дополнительно – энциклопедии и справки в компьютере.
-- Принимаем к сведению, -- сказал шутливо, с намёком на партийную терминологию.


-- Такое впечатление, что сегодня Вы будете более требовательным к моим вопросам, даже по-партийному придирчивым?
-- Важнее, чтобы Вы были требовательны и придирчивы к моим ответам.
Партийные документы – официальная база формирования подполья и партизанских отрядов: с ЭТОЙ ПОЗИЦИИ мы будем – и обязаны -- смотреть на создание структур сопротивления на территории БССР восточнее реки Березина. Раскройте карту БССР... Копия есть?
Я достала уменьшенную Xerox-копию карты Беларуси. Он провёл на ней красным фломастером неровную линию сверху вниз, с севера на юг, и повернул на столе “кругОм”.
-- Бегомль-Борисов-Березино-Бобруйск-Паричи: река Березина – первый естественный рубеж, за которым наступление немцев резко затормозилось. Объяснять причины не буду – долго и не в нашей теме: если не знаете – принимайте “по умолчанию”. Райцентр Россоны: полмесяца дополнительно на подготовку структур сопротивления и эвакуацию. Направление размышления понятно?

Что здесь не понимать? Полмесяца – это пятнадцать суток, в то время больше, чем в мирное время два месяца. Он говорил тихо и медленно, вероятно, полагая, что я ещё тёмная в таких вопросах, хотя осенью мог убедиться, что после первой встречи я просветилась в вопросах истории войны и партизанского движения.
Всё же беседу я начала так, как обдумала дома – спросила разрешения начать с вопроса, который назвала провокационным. Андрей Павлович отреагировал неожиданно:
-- “Immer bereit!” Па-беларуску – абсурд, на русском – хорошо до дурноты, а по-дойч – юмор.

-- Впервые слышу… Вы говорили, что против Вас была провокация на местном уровне, намеревались рассказать о ней, но в предыдущих беседах “обошли на кошачьих лапках”. Я это заметила, но постеснялась напоминать. Сегодня последняя беседа из цикла о фальсификациях…
-- Да, уклонился: ситуация весьма деликатная… Та публикация – примитивнее не нужно: ложь вопреки физическим реалиям. Авторы утверждают: самосвал с картошкой протаранил “Чайку” -- дословно. Понимать нужно однозначно: Машерова убили, Пустовит – киллер. Но написана эта статья-в-кавычках как бы по рассказу самого Пустовита. Вот так: рассказ от Пустовита, а мифы-легенды – от Машеровых. В этом – первая деликатность.
Реально было наоборот – мы обсуждали: Пустовита загнали в западню, он вырывался из лап смерти, а его машину протаранила “Чайка”. И видели: на служебных фотографиях места аварии и повреждённых машин всё это – как на ладонях.

Вы хотите спросить, какие могут быть претензии к этим выдумкам у меня, если авторы ссылаются на Пустовита? Никаких. Но есть вторая деликатность: публикация появилась после провала шпионской миссии журналистки А. и перед выходом фильма на TV-НТВ. Есть ещё третья и четвёртая деликатности…

-- Как отреагировал Пустовит? Его же касается непосредственно…
-- Не знаю. Я написал частное письмо авторам – показал их глупости и задал риторический вопрос, “Зачем нужны фальсификации?” Не скрывал: вместо “зачем” необходимо читать “кому”. Авторы ответили: “Спасибо за подробный анализ. Вопрос исчерпан, возвращаться не будем”.

-- А читатели, которых они обманули?..
-- No comments.

-- В этом пятая деликатность?
-- Отвечу дипломатично: не хочу напрашиваться на дополнительные комплименты -- достаточно ни за что, ни про что. Здесь во всех -- то брат, то кум, то сват, то швагер, то друг, то компаньон, то собутыльник, то соудельник, то любовник или любовница...

-- Вернёмся в Россоны: 22 июня 1941 года…
-- Думаю, лучше в 23 июня, день начала мобилизации -- уже всем всё понятно: война.

-- Возвращаясь в 22 июня, я хочу напомнить о Машерове в Витебске: где и кому он писал “заявление добровольцем на фронт”, если мобилизация ещё не объявлена? Никто не знал, что делать: план мобилизации – в сейфе и под сургучной печатью…
-- Прекрасно! Вам отец сказал об этом или муж? Там, в плане, указана и очерёдность мобилизации, кого и куда направлять, пункты сбора, другие нюансы, которых до вскрытия пакета никто не знает. О более деликатных деталях сегодня говорить не будем…

-- Потому что в них – “последний довод короля”?..
Андрей Павлович улыбнулся, отпил кофе, посмотрел карту Литвы, прочитал мои заметки на прикрепленным к ней листке…
-- Люблю кофе без сахара. Если бы ещё несколько капель коньяка, как в молодости… Вы – красивая женщина, Зоя Васильевна…
Я оторопела и онемела, но сообразила: комплимент -- шутка с хитростью, отвлекающий манёвр, чтобы не говорить о самом главном.
-- Вы меня шокировали… Спасибо… Опять хитрите?
-- Жаль, что Вы отказываетесь помещать свою фотографию в заголовки наших бесед: Ваша улыбка стала бы путеводной звездой в сайт…

-- Спасибо… Вижу Вас в молодости: смелым были... Хорошо, что в “кафэшке” пусто, а то завтра Вам было бы не до шуток: Жодино – большая деревня, Вас многие знают. Помните песню в фильме “Дело было в Пенькове”?
-- Про меня всю жизнь сплетничают: плюс-минус одна -- мелочь…

-- Дыма без огня не бывает. Или Вы для Галины Васильевны – как “жена Цезаря”: вне подозрений?
-- Если хотите – да и да. Да, из ничего дыма не бывает. Да, я был скандальным в некотором смысле – ходил, как по канату. Она привыкла: обо мне говорят только дурное. Да и сегодня я называю кошку – кошкой, а мразь – мразью. Я говорил Вам, что какая-то властная мразь угрожала мне…

-- Они не простят Вам таких характеристик…
-- Шанoўная Зоя Васильевна, у Вас странная логика, даже не женская: ОНИ не простят МНЕ.
Я говорил уже – скажу ещё раз: их отцы били меня ниже пояса за то, что я хотел знать правду, и за то, что говорил правду, которую знал. Обворовывали, лгали-клеветали, писали доносы, уничтожали документы…
Их отцы и ОНИ молились на Машерова – видели в нём бога, потому что у них не было Бога; ОНИ лизали, извините, задницу любимому вождю Машерову, а потом предали его. Так поступают только подонки, мразь.
Их отцы и ОНИ -- мародёры и псы-лакеи. ОНИ пятнадцать лет лижут то же самое нынешнему “главе государЬства” и обворовывают меня…
ОНИ лишили моих детей куска хлеба и возможности учиться. И – они не простят мне? Что не прощать мне они имеют право? Это я имею право не простить им ничего.

-- Прошу извинения, я опять зацепила запретную тему…
-- Да, запретную в Беларуси и Северной Корее… “Последний довод короля” и должен быть последним – на уровне орудийного выстрела. И секретным. Отец указал Вам правильное направление поиска.

22-го июня никто ещё не знает, что делать. Потому ложь, что Машеров 22-го в Витебске “написал заявление добровольцем на фронт”, очевидна. Вот такой, очевидной ложью, прикрыты Военные Тайны Машерова: наглость и цинизм биографов – в полный рост. Предисловие закончено – начинаем повествование?

Посмотрела на улицу через стеклянную стену: идёт слабый снег, ветер гонит позёмку – какая экскурсия? Предложила Андрею Павловичу остаться в “кафэшке”, пока его жена не сообщит по мобильному, что гости ушли.
Подвинули стол к углу, сняли куртки и повесили на вешалку – можно работать. В городской библиотеке было бы лучше, но он сказал, что там нельзя разговаривать даже шёпотом в самом дальнем углу: слышно по всему залу.
Показала Андрею Павловичу выписки, заметки и вопросы. Он сказал, что на большинство вопросов ответить конкретно невозможно – только концептуально, как должно или могло быть с 23 июня. А разговор хочет начать с вопроса о Павле Машерове, потому что он логично вытекает из уже затронутой мобилизации.

-- Я тоже хочу начать с мобилизации, но не с Павла, а с военкомата: по приказу из Витебска там вскрыли пакет…
-- Думаю, было иначе: пакет хранился в райкоме партии, вскрыли его там. Этой репликой я ставлю райком партии на первое место – как было реально, чтобы мы и читатели постоянно помнили: “Директивы” ЦК КП(б)Б – это законы военного времени не только для коммунистов, а для всех.

-- Всю ночь на 23 июня в военкомате выписывали повестки и разносили по деревням: с повестками из военкомата в деревни и семьи пришла война. А в семью Ольги Машеровой война пришла не из репродуктора, и даже не с повестками из военкомата – из ниоткуда: ВОЙНА.
-- В семье Машеровых не может быть конкретно 22 июня, потому что ПЕРЕД ним 20-го и 21 июня были выпускные вечера в Клястицкой и Россонской средних школах. А в повести Ольги о них даже не упоминается.

-- Биограф Владимир Якутов подробно описал, как Пётр организовывал истребительный
батальон, как искал оружие, как потом “вооружённый до зубов полк гитлеровцев” окружил “безоружных россонских добровольцев”: плен.

У Антоновича иначе: “Пётр Машеров был зачислен в истребительный батальон, в который попал с летних военных сборов. Третьего июля он слушает речь Сталина. Потрясённый, идёт к военкому проситься на фронт. Ему отказывают…”

У сестры Ольги: “Павлушу и Петра вызвали в военкомат. Петра оставили в Россонах в истребительном батальоне, а он просился на фронт. Павлушу забрали в действующую армию, но прежде, чем отправить на фронт, его послали в Смоленск на четырёхмесячные курсы политруков…”

Согласимся с авторами: Пётр организовал истребительный батальон или был зачислен в него 23 июня…
-- Прежде, чем согласиться или не согласиться, поставим точку над “і”: 23 июня Пётр ничего не организовывал и организовывать не мог не только по его рангу в районе, -- это безусловно, мы уже говорили, не буду повторяться, -- а и потому, что приказ-инструкция об организации истребительного батальона поступит в райком партии не раньше вечера 25 июня.

По-Антоновичу – ещё хитрее: в истребительный батальон “попал с летних военных сборов”. Такая хитрость -- даже не нонсенс, а откровенная ложь. Я говорю деликатно...

“Что делал Пётр Машеров в Россонах 23-го, 24-го и 25 июня?” -- простой вопрос. Но вместо ответа – легендарный абсурд: ни одно слово биографов не соответствует реалиям времени.

-- Мы выкинули 22 июня: не было его…
-- Да, не было. Выбрасываем ещё три дня, чтобы после 25 июня Пётр мог организовать истребительный батальон или быть зачисленным в него, иначе нам нечего будет рассматривать. Только на таком условии я могу согласиться с авторами документальной и биографической лжи: 26 июня Петра зачислили в истребительный батальон или он начинает организовывать его.

-- Вы хотели что-то сказать о Павле Машерове…
-- Если 23 июня его “забрали в действующую армию” и “послали в Смоленск”, то почему он был в Россонах до 3 июля? Ответа нет. Там, где “фигура умолчания”, я имею право на любую версию. А здесь версия одна: в биографической повести ложь.

Если читатель сомневается и пожелает сам ответить на вопросы, которые слышны “по умолчанию”, даю дополнительную информацию: 23 июня объявлено военное положение в западных областях Союза, включая Московскую; от деревни Россоны до Полоцка-Боровухи 40 километров…
Библиотеки открыты, интернет доступен, “информации к размышлению” достаточно. А для ленивых и тупых – вот этот аргумент. Поместите его здесь.

Андрей Павлович показал фотокопию знаменитого плаката “Родина-мать зовёт!”
-- Поставлю. Вы хитро уклоняетесь от прямых ответов…
-- Я указал важные реперы – достаточно. Мы договорились обсуждать “побег из вагона” “от прусской границы” Петра Машерова, его возвращение домой и создание им подполья и партизанского отряда. Начнём?

-- Уточнение к договорённости: в предыдущей беседе Вы показали документально, что организация истребительного батальона – компетенция райисполкома и отдела НКВД. А в Россонах этим занимается учитель Машеров. Один...
-- И хорошо, что занимается! Один -- потому, что в Россонах нет райкома партии, райисполкома и отдела НКВД – только военкомат, да и тот... Скажем “Спасибо!” учителю Петру Машерову и пойдём за ним и ополченцами в направлении Невеля – по пути, указанному биографами. Ваше уточнение оказалось “лыком в строку”.

-- Батальон попал в окружение. Плен. Людей погрузили в вагоны и “повезли в неизвестность”. У биографов эта неизвестность – от Вильно до “прусской границы”…
Начнём с документальной повести Славомира Антоновича: на станции Себеж “группу бойцов” погрузили в вагоны и повезли... “Но глухой ночью Петру удаётся бежать из вагона. Ориентируясь по звёздам, Машеров и товарищ, измождённые, уходят от прусской границы... Пятого августа Пётр прибыл в Россоны…”
-- Есть и четвёртый биограф – вдова Петра Машерова, Полина Андреевна. Она тоже попала в плен, но с санитарным батальоном, приблизительно в той же местности. Ей тоже “удалось бежать”, правда, не из вагона, а “по дороге”. И она подробно рассказывала, как Пётр выпрыгивал из вагона. И что вернулся в Россоны “в начале августа”.

-- Сначала разберёмся в том, что написано в повестях, а то я запутаюсь. Антонович не говорит, когда батальон оказался в плену -- указывает день возвращения домой: 5 августа.
-- Этот вопрос большой…

-- Я же сузила его максимально…
-- Верно. Но чтобы ответить, нужны уточнения. Владимир Якутов ссылается на автобиографию Машерова: “…попал в плен 27.7.41 года. При отправке в Германию 31.7.41 года бежал с поезда, не доезжая Вильно”.
А когда вернулся в Россоны? “Пробираясь глухими дорогами и тропинками… он с большим трудом добрался до Белоруссии, а потом – в Россоны.” Даты нет: Машеров в автобиографии не указал дату возвращения из плена? Такое невозможно…

-- Почему Вы удивляетесь? Вы же сами говорите, что в биографии Машерова всё возможно. И мы “видели” Машерова в Витебске 22 июня, в Россонах три дня неизвестно что делал. А Павел был дома до 3 июля -- нонсенс…
-- Спасибо за помощь!.. Вот бы и Ваше фото в заголовок…
Смеёмся вместе…
-- Сестра Ольга пишет: “Глубокой ночью у Петра созревает смелое, дерзкое и очень опасное решение – побег… его все пропустили к окну… Ночью 27 июля 1941 года Пётр Машеров совершает побег на полной скорости поезда – прыгает в неизвестность, но обретает свободу… А путь неблизкий: шёл домой от прусской границы через Литву, через всю Белоруссию в Россоны… В августе 1941 года Пётр вернулся домой в Россоны…”

-- Странно: Машеров и в автобиографии не написал, и даже сестре не сказал, КОГДА вернулся в Россоны…
-- Сначала определим, где и когда Машеров выпрыгнул с поезда.
Официально: плен -- 27 июля, станция Пустошка. Три дня немцы вели пленных до станции
Себеж, которую немцы уже восстановили. 30 июля погрузили в вагоны. А 31 июля Машеров “бежал с поезда, не доезжая Вильно”…

-- Вы сомневаетесь?
-- Нет, не сомневаюсь: за сутки вагон или состав с пленными мог доползти не дальше Полоцка,
потому что дорога от станции Великие Луки на Полоцк-Молодечно-Вильно однопутная, после бомбёжки восстановлена наспех, а на восток идут срочные грузы. Но сомневаюсь в том, что на то время дорога была восстановлена.

-- А как же понимать написанное Машеровым? И те, кто принимал от него автобиографию -- не заметили очевидной “липы”?
-- No comments.

-- Почему? Вы знаете детали?
-- Отдельный вопрос, он очень-очень большой, сложный и деликатный. Сегодня рассмотрим лишь то, что наметили.

Андрей Павлович посмотрел на часы, я – тоже: 12-30. Галина Васильевна не позвонила – её гости ещё не ушли. Мы засиделись в “кафэшке”, здесь уже много людей – нужно место освобождать.
-- Пойдем, не дожидаясь звонка, -- услышим по дороге.

Снег не сыпался, ветер гнал позёмку по подмёрзшим тротуарам, крутил её на кучах снега, образованных коммунальными тракторами. Не так уж неуютно на улице, как казалось из “кафэшки”: мороз около семи градусов -- нормальная погода, не холодно. Андрей Павлович продолжает прерванный разговор.

-- Разъясняю “no comments” по автобиографии: я не видел и не читал её. Если судить по “липе»”, которую показал нам Якутов, то в том документе есть и другая чушь, не менее важная для понимания или разгадки тайн Машерова. Но я не видел – не буду говорить, хотя многое очевидно. Рассматривать автобиографию нужно отдельно, сравнивая с другими документами.

-- “От прусской границы” до деревни Россоны 500 километров. Как пройти за пять-семь суток?
-- Нужно спросить у Антоновича и Ольги Пронько: мне тоже интересно знать. Я шёл от Жодино до Борисова по лесу днём “по звёздам” -- тяжело и нормально. А там – война, ночь...

Деликатность вопроса в том, что расстояние 500 километров нужно пре-о-до-леть, а не пройти: переплыть Нёман и Вилию и несколько малых рек. Днём идти по дорогам опасно, а по лесу и болоту тяжело. Нужно идти ночью, обходить деревни и хутора: там собаки поднимают лай. Если, “ориентироваться по звёздам”, то и по дороге забредёшь в болото или непроходимую чащу. Самые трудные участки – перед реками, ручьями и ручейками: они заболоченные. Дождь: где и как Машеров сушил одежду? Чем питался, где спал-грелся?
Преодолеть такое расстояние за семь дней под силу только барону Мюнхгаузену. Посрамил Антонович самого знаменитого враля.
А куда девался товарищ Машерова? Товарищ по такому походу – роднее брата. Но Ольга даже не упоминает его: в вагоне все оказались трусами – побоялись прыгать…

Вторая версия: Машеров выпрыгнул из вагона, “не доезжая Вильно”. Даже двести километров он не мог преодолеть – пре-о-до-леть – за пять дней, “ориентируясь по звёздам”: ручейков и криниц тогда было несчётно. А реку Вилию как переплыл?..
Барон Мюнхгаузен шутил-балагурил, сказки рассказывал. А абсурдная фантазия о “побеге из
вагона” Петра Машерова – реальность?
Cказке Якутова и Ольги Пронько о “побеге из вагона” “глухой ночью” “на полном ходу поезда” может позавидовать не только барон Мюнхгаузен, но и баба Яга с Емелей. Такую же сказку сочинила и вдова Машерова, Полина Андреевна: “выпрыгнул через пролом в стене”…

-- Литва не только окупирована немцами, но советской она не была -- лишь временно окупированной…
-- Безусловно. Как говорят в народе, ври да меру знай. А биографы Машерова меры не знают.

В “побеге из вагона” есть важный нюанс, известный лишь людям моего возраста и историкам: до августа-сентября 1941 года немцы почти не отправляли ваеннопленных в Германию – свозили в концлагеря, их было много, все временные. И везли на автомобилях… Объяснять, обосновывать не буду, чтобы не “напрашиваться на комплименты”: вопрос не изучал. Но видел: так было. И слышал в то время и позже, будучи уже взрослым. Это важный нюанс…

Мы шли дальней дорогой – мимо большого “Белмаркета” на углу и двух школ – ждали звонка Галины Васильевны. И услышали его почти у самого дома.
Беседовать в квартире Андрея Павловича лучше, чем в “кафэшке” – под рукой и повести, и справочники, и компъютер.

-- По документальным повестям Антоновича и Якутова и биографической повести Ольги Пронько в 1941 году в Россонском районе не было ни райкома партии, ни райисполкома: никто о них даже не упоминает…
-- Антонович и Якутов упоминают. Но как... Четвёртый биограф, Полина Андреевна Машерова, в 1941-м -- фельдшер Полина Галанова, секретарь комсомольской организации Соколищинского сельсовета, невеста Петра Машерова, не вспомнила райком комсомола. Она знала руководителей района всех рангов не только по фамилии, а и по имени-отчеству, с некоторыми встречалась по работе, на совещаниях.

-- Нечто неправдоподобное: полная фальсификация реальности?
-- Уточняю: абсолютная. Я имею в виду ту часть фальсификаций, которую могу показать как факт или аргументировать ссылкой на официальные документы. Это всего лишь вершина “айсберга” фальсификаций.

-- Надеюсь, “последний довод короля” находится не в вершине и Вы покажете её такой, какой видите -- без купюр?
-- К сожалению, даже такое возможно частично: документы на Площади Лубянка. Потому скажу лишь о фальсификациях в “партийном направлении”, которые чуть-чуть показаны после гибели Машерова. Начнём с мелкой и неряшливой фальсификации – как предисловие…

-- Вы хотите реабилитировать партийных руководителей Рассонского района?
-- Как неожиданно Вы повернули “партийное направление”! Не реабилитировать -- показать факты фальсификации реальности и спросить: “Зачем нужны ложь и фальсификации в биографии Машерова?”